ЦАН. Невыдуманные детские истории

«Здравствуйте! А вы там, на улице, мою маму не видели? Нет?!.. Обещала ведь, что придет…». С этим вопросом меня встретила десятилетняя Рита – девочка с таким серьезным и не по годам взрослым взглядом. Грустным.

Встретила на пороге Центра адаптации несовершеннолетних – учреждения, где решается судьба брошенных, беспризорных детей; детей-сирот, а также несовершеннолетних бродяг. У каждого из этих детей своя история.

Например, Риту (здесь и далее имена детей вымышлены по этическим соображениям) вместе с ее двумя малолетними сестрами и братом мать забыла у подруги. Алибек пришел в ЦАН намеренно, около года притворяясь брошенным и забытым, а позже оказался просто лгуном. А еще есть история Ани, которую опекун запустил так, что в ЦАН несчастная попала с гемоглобином – 30!

 Сильная Рита

По словам директора Центра адаптации несовершеннолетних г. Атырау Галии Бижановой, сейчас в центре – 11 детей. Сразу четверо – из одной семьи. Их мать – из Атырау, сама воспитанница детского дома. Старшую дочку родила в Молдавии, еще двое появились на свет в Уральске, а четвертый уже в Атырау.

Как они сюда попали? Мама ребят оставляет детей своей подруге. Три дня прошло, а мать не появляется. Подруга звонит участковому инспектору. Участковый сообщает в отдел по делам несовершеннолетних и детей привозят дяди в погонах в ЦАН.

Как оказалось, мать уже не первый раз выступает в роли «кукушки», оставляя подолгу без надзора детей и делая свои дела. Однажды из-за беспечности этой родительницы четверо ее детишек попали к казенным мамам – в интернат №1. Женщина вскоре получила квартиру, восстановила родительские права, детей вернула. Позже в квартире случился пожар, вновь детей – в интернат. Квартиру восстановила, ребятню взяла обратно. Но вот история повторяется снова, дети – без матери. Сейчас все четыре ребенка в центре адаптации. Самому маленькому – 3 года, старшей – 12. В этой семье есть 9-летний мальчуган, он ни разу не ходил в школу, хотя по возрасту своему должен был перейти, в крайнем случае, в 3-й класс. Галия Бижанова попросила преподавателя 15-й школы – а именно это учебное заведение приходит в центр учить беспризорных детей, чтобы мальчик прошел программу 1-го класса. Пацаненок оказался смышленым, быстро все схватил и на «хорошо» окончил первый класс. Семену скоро 10 исполнится, а он только во второй класс пойдет.

Старшая очень хорошо учится, по-казахски говорит – на зависть любому слушателю курсов обучения государственного языка. Но в школу порой не ходит: просто иногда нечего надеть… Я разговаривала с этой девочкой. Вы бы видели ее живые, жаждущие знаний глаза! Рита поделилась со мной, что любит читать. В библиотеке ЦАНа есть очень много разной литературы, Рита тут, можно сказать, пропадает. «Дома книг нет. Но я очень люблю читать учебники!».

– Когда Рита поступила в ЦАН, на нее никаких документов не было, — возмущенно рассказывает директор центра. – Спасибо Всевышнему, что в Молдавии, где она родилась, удалось восстановить свидетельство о рождении девочки. Мать, как мы выяснили, оставляла документы – на детей, на себя – в разных съемных квартирах, в качестве залога. Дубликат получилось взять и из Уральска на еще двух детишек. А на четвертую девочку родительница документы так и не оформила.

Материалы этой семьи переданы в комиссию по делам несовершеннолетних. Там решили женщине помочь как многодетной матери, выделив материальную помощь. Женщина сейчас получает социальное пособие, хочет все-таки взять детей обратно.

– На комиссии она должна теперь точно поручиться: дети БУДУТ под ее родительским крылом. Надеемся… – вздыхает Галия Бижанова.

 Ушлый Алибек и обделенный Руслан

Последний раз из иностранцев в ЦАНе проживал юноша из Кыргызстана. Расчетливый и очень артистичный. В Центре твердил, что ему семнадцать (а в ЦАНЕ проживают несовершеннолетние в возрасте от 3 до 18 лет). Но спустя полгода все же сознался – ему 21 год!

Алибек был доставлен в ЦАН сотрудниками линейной полиции в прошлом году. По словам беспризорника, он из города Ош, мать скончалась, а отец оставил его своему брату. Затем, узнав, что в Казахстан многие отправляются на заработки, Алибек и решил сюда приехать. Говорил, что работал охранником, разнорабочим и т.д. под Алматы. А когда услышал, что в Атырау еще больше можно заработать, на поезде прибыл сюда. Но т.к. у него не было документов, Алибека привезли в ЦАН.

– Я всё записывала с его слов, всё, что он сочинял: что из Оша, что жил возле базара, что такой несчастный, – говорит Г. Бижанова. – Передавала все сведения в МОН, в прессу. Люди узнали о том, что парень из Кыргызстана в ЦАНе проживает, начали приносить ему одежду, деньги. Все это он принимал. Такие сказки сочинял! Врал, чтобы беззаботно жить.

Как все раскрылось? Однажды Галие коллеги из Алматинского ЦАНа (Алибек и там побывал), видимо, что-то заподозрившие, посоветовали вызвать научного эксперта, чтобы по зубам определить, сколько юноше лет. И тогда, тот в конце концов сам сознался, что ему двадцать один год, сообщил свое настоящее имя. ЦАН связался с Кыргызстаном. Оказалось, там его ждала семья, отец через консульство искал пропавшего сына. Недавно его этапировали на Родину.

Очень часто в Центр попадают обделенные вниманием дети. Они из тех семей, где мама вышла во второй раз замуж. С новым супругом появляется общий ребенок, а прежний, как это жестоко ни звучит, остается никому не нужным.

— У нас проживал 15-летний подросток. Его мать развелась, вышла замуж за другого, в этом браке появились общие дети. А Тимур страдал. Родной отец не контактировал с ним. Вообще, Тимур красивый, умный мальчик, учился хорошо. Но из-за того, что родители отказались общаться, не смог выдержать такого отношения, перестал посещать школу, скитался по городу. Когда к нам прибыл, заявил – я никому не нужен, сейчас себя зарежу. А мы всегда, прежде чем принять ребенка, осматриваем досконально всю одежду: у Тимура во внутренней стороне куртки была спрятана столовая ложка. Видимо, с помощью нее хотел с собой покончить. Он очень буянил, потом успокоился, поговорив с нашими психологами. Но все равно ушел от нас замкнутым, озлобленным. Ушел в спецшколу для несовершеннолетних с девиантным поведением, что в Мангистауской области (такая школа была и в Атырау, но ее по разным причинам закрыли около восьми лет назад. – Авт.). Он ведь, проживая в ЦАНе, начал хулиганить, занимался даже мелкими кражами. Хотя, по словам матери, у ее сына не было надобности в этом: та давала на карманные расходы. Я говорит, ему всё покупаю, я ему хорошие вещи беру. Но ребенку не нужны только красивые джинсы. С ним НИКТО не занимался. С отчимом он тоже не ладил, в общем, был предоставлен сам себе, – объясняет Галия Бижанова.

На суде, когда стоял вопрос о лишении родительских прав, матери с отцом дали возможность в течение месяца наладить контакт с ребенком, наставить его на пусть истинный. Но они ни разу не появились! А мальчик продолжал воровать. Теперь он в спецшколе с другими несовершеннолетними карманниками, хулиганами, под конвоем…

 Прозрачная Аня

Все эти дети, о которых мы рассказали, всё же при живых родителях. Аня – сирота. Опекунство над ней несколько лет назад оформила одна горожанка. Как рассказали нам в Центре, женщина побоялась мнения общественности, что старой девой быть неприлично, и взяла для успокоения души своей или того же общества девочку из детдома. Неожиданно женское счастье улыбается ей, и женщина выходит замуж за мужчину, у которого от первого брака – трое, а потом рождается и их общий ребенок. Аня в итоге никому не нужна. Опекунша сама привела девочку в ЦАН, мотивируя тем, что она не слушается и даже совершает дома мелкие кражи.

– По положению центра, когда принимаем детей, отправляем их на медосмотр, они сдают анализы, – информирует Галия Бижанова. – Так вот, увидев анализы крови Ани, мы ужаснулись: тромбоцитов – 0, гемоглобин – 30! Девочка – белая, прозрачная! Мы подняли тревогу, поехали в облбольницу. С помощью системы влили тромбоциты. Но улучшения нет. В облбольнице дают наказ: срочно транспортировать в центр материнства и детства в Астане, у ребенка есть подозрение на белокровие. Мы звоним опекуну, законному представителю, объясняем все. Никакого внятного ответа. А нам ждать некогда! Тогда наша медсестра Алуа соглашается с помощью санавиации везти девочку, хотя саму ее дома ждет двухлетний ребенок. Белокровие на тот момент не подтвердилось: сказали, что анемия очень тяжелой степени. Ребенку столько понаписали, что ей почти все противопоказано: многие фрукты нельзя, на солнце быть нельзя, а нужен исключительно домашний уход.

Девочка приехала в Атырау, и ЦАН стал готовить документы на комиссию по лишению прав на опекунство. Но тут Аня опять сильно заболевает. Тромбоцитов нет – синяки появились везде, опять в больницу. Там сообщают: ребенку нужна операция по пересадке костного мозга! Экстренно проводится собрание в ЦАНе с представителями облуо, представителями интерната №1, т.к. раньше Аня была воспитанницей этого учреждения.

– Как горько – сирота, над которой взяли опекунство, оказалась никому не нужной, – сокрушается директор ЦАНа. – Мы просмотрели ее медкарту: за 2 года никаких медобследований. Считаю, это Всевышний «привел» девочку к нам. А если бы где-то в городе упала и не встала бы? Опекунша оправдывается: девочка не хотела есть. Но один день не ест, второй, а на третий-то надо задуматься: почему нет аппетита? Почему не играет с другими детьми? Почему вялая и всегда устает? Это тяжело говорить, но опекун вообще не интересовался этим ребенком. К нам в Центр, когда привозят детей из семей, где родители – алкоголики, те наутро, еще не «просохнув», приходят и сидят под окнами: «Отдай ребенка!», а мы им говорим: «Приведите себя в порядок, сделайте ремонт дома, тогда и приходите за детьми!». Так вот, мы, грубо говоря, стали наезжать на опекуна, та плакала и пообещала ухаживать за девочкой, отвезла ее в больницу.

Г. Бижанова говорит, что пока девочка выпала с ее поля зрения. Но успокаивает, что этот вопрос «на карандаше» у Минздрава.

Прямая речь

РИТА, 10 лет:

– Я не знаю, как долго мы здесь пробудем. Говорят, что квартиру мама уже купила. Когда первая комиссия была, то нам дяденька сказал, если мама не успеет документы подписать, то тогда нас возьмет государство. Маму лишат родительских прав. Но я не хочу такого… Нет, нас очень хорошо кормят тут. Вообще, мое любимое блюдо – борщ. Тут хорошо его готовят. Нравятся котлеты с рисом, пюре с колбасой, лапша с окорочками, чай, кисель…

А вы знаете, у меня есть мечта! Хочу стать певицей, мои кумиры Егор Крид и Нюша. Еще хочу хорошо учиться: мои любимые школьные предметы: литература, труд, ИЗО, қазақ тілі.

Мама приезжает к нам, когда у нее работы нет. Приходит к нам: скучает. Кстати, мама пообещала: как будут деньги, принесет торт – у моей младшей сестренки скоро день рождения! Принесет торт и всех угостит, чтобы все были рады. Вот такая у меня мама!

Надежда ШИЛЬМАН