В Атырау на территории женской колонии работает техническое и профессиональное учреждение, которое обучает швейному, поварскому и даже парикмахерскому делу, чтобы после освобождения женщины смогли найти работу и адаптироваться к вольной жизни. «ПК» решила нестандартно подойти к освещению Года рабочих профессий и напросилась в… тюрьму.
Спойлер: немало женщин, попавших в колонию отбывать наказание за разные деяния: убийство, кражи, разбой, мошенничество, сбыт и распространение наркотиков, обучаются рабочим профессиям в надежде, что потом выйдут на волю и изменят свою жизнь.
Зона отчуждения
Получить разрешение на посещение таких учреждений не так-то просто, а попасть внутрь еще сложнее. И все же нам это удалось! В назначенный час стоим перед металлической дверью исправительного учреждения №79 (157/11) Атырауской области, которую отворили по сигналу.
Зайдя на территорию зоны, поначалу еще не ощущаешь, куда попал. А когда в сопровождении двух сотрудников в форме тебя заводят в дежурную часть спецучреждения, где тщательно проверяют ручным металлодетектором, требуют предъявить документы, оставить сумку, гаджеты, снять все украшения — с этого момента предательский холодок страха медленно пробирается в твой организм, хотя ты знаешь, что ни в чем не виновата. Долгое ожидание, тяжелые железные двери с решетками, у которых отсутствуют ручки, с сильным грохотом открывающиеся сотрудниками колонии, еще больше усиливают неприятные ощущения. Позже подобные двери встретятся на пути трижды.
Прежде чем попасть в сам колледж, тебя ждет длинный холодный крытый коридор, и в пустом пространстве каждый твой шаг по цементному полу отзывается гулким эхом.
На территории зоны увидела много женщин в одинаковых серых зимних робах. Они стояли небольшими группами: кто-то курил, кто-то просто разговаривал, видимо, был перерыв. Я шла в сопровождении директора колледжа Аксиры Сулейменовой и юриста колонии Гульзады Куанышкали. Осужденные, здороваясь с сотрудниками, с любопытством разглядывали незнакомую гостью — меня. Я же всматриваться в лица женщин не осмелилась, боялась встретиться с ними взглядом, чтобы ненароком не обидеть. По пути в колледж директор рассказала, что учебное заведение при ИУ открыли в 2010 году, как лицей. А в 2014-м дали статус колледжа, и теперь он называется «Техническое и профессиональное учреждение при ИУ №79».
— Наши студенты — мы их принципиально не называем осужденные, обучаются четырем специальностям: швея, парикмахер, кондитер, повар, — говорит Сулейменова. — Учатся 10 месяцев, после окончания сдают итоговую аттестацию, экзамены и получают диплом государственного образца.
По правилам, в колледж могут поступить девушки, у которых есть аттестат об окончании 11 классов либо диплом о среднетехническом профессиональном и высшем образовании. Колледж относится к областному управлению образования, и с ним согласуются все учебные программы, документация, отчеты. А вот за материально-техническую базу отвечает Комитет уголовно-исполнительной системы МВД Республики Казахстан.
— В этом году у нас обучаются 120 студентов в возрасте от 18 до 65 лет. Из них больше половины совмещают работу с учебой, — продолжает информировать Аксира Сулейменова.
В основном в колонии сидят жительницы из Западного региона: Актау, Уральска, Кызылорды и Атырау. Среди осужденных и гражданки Кыргызстана и Узбекистана. Интересно: в колледже есть учащиеся, имеющие по два высших образования, но решивших получить и рабочую профессию. Занятия у осужденных студентов после развода начинаются в 9.30 и заканчиваются после обеда. Производственное обучение в колледже проводится раз в неделю. А весной здесь устраивают мастер-классы, показы.
— Наши студентки демонстрируют, чему научились за 10 месяцев: парикмахеры и швеи приводят своих моделей из числа осужденных, кондитеры выставляют изделия — торты, пирожные, а повара – горячие блюда, салаты. Мы проводим день открытых дверей, устраиваем концерты, конкурсы красоты. Женщины охотно принимают участие в таких мероприятиях. Вот приближается День влюбленных, и наши подопечные готовят концерт, — сообщила А. Сулейменова. По ее словам, в колледже работают 17 человек, 14 из которых — преподаватели.
На заметку ведомствам
Зданию учебного заведения — почти 15 лет. Зайдя внутрь, увидела – нужен ремонт: выцветший линолеум на полу местами был дырявым, стены и двери, хоть и выкрашены в светлые тона, чтобы как-то создать приятную атмосферу, все равно имеют непрезентабельный вид. Учебные классы, где проводятся теоретические занятия, и кабинеты производственной практики частично оснащены необходимой техникой. Например, швейный устроен по принципу пошивочного цеха: там стоят машинки, манекены с готовыми изделиями. Кондитерский представляет собой обычную кухню с разделочными столами, печами, тестомешалками, кухонной утварью. А в парикмахерском кабинете — кресла, зеркала, парики, расчески, фены – всё как в салоне.
Чувствуется, что студенты и преподаватели стараются придать классам опрятный вид: на стенах висят картины, нарисованные самими осужденными, разноцветные плакаты. Тут же выставлены изделия, сделанные руками студентов.
— Мы стараемся создать здесь уютную домашнюю атмосферу, чтобы наши осужденные чувствовали себя как на воле. Хотя оснащение для учебы нам предоставляет КУИС, но средств как всегда не хватает. Мы ищем спонсоров, договариваемся с другими колледжами. Например, швейные машинки нам предоставил колледж сервиса, — продолжает экскурсию Аксира Шияповна.
В этом году в рамках Года рабочих профессий профессионально-техническое учреждение при исправительной колонии намерено открыть еще 4 специальности: пекарь, дизайн одежды и аксессуаров, администратор гостиничного бизнеса и визажист — эстетическая косметология.
— Кроме того, мы написали заявку в областное управление образования на выделение интерактивных досок, чтобы наши студенты научились ими пользоваться, имели представление о современных инструментах, которые сегодня применяются в образовании, — поясняет директор. К слову, на зоне запрещены различные гаджеты, компьютеры есть только в кабинете информатики, и то учебные флешки учителей с презентациями тщательно проверяются.
— У нас сидят совсем юные девушки, которым по 19-20 лет. В жизни они ничего не видели: они не знают, какие сейчас появились новые модели сотовых телефонов, компьютеры, как пользоваться приложениями, как использовать искусственный интеллект в учебе и многое другое. А мы без современной техники им тоже дать этого не можем. Представьте себе, что эти молодые девчата, которых приговорили на 10-20 лет, выйдут отсюда уже довольно взрослыми людьми. И чтобы хоть немного приблизить их к современным требованиям времени, мы стараемся ознакомить их с техническими средствами, — говорит директор.
Одежда шьется — срок мотается
На территории женской колонии расположены 11 предприятий, где работают осужденные женщины. И, несмотря на то, что в колледже нет программы дуального обучения, все-таки теория совмещается с практикой. Больше половины заключенных трудятся в «швейках» — швейных цехах. По словам директора, шьют не только для нужд колонии, но и по заказу: спецодежду, матрасы, национальные курак корпе. Есть цех, где изготавливают жалюзи.
26-летняя Айгерим Жакупова из Актобе шьет спецодежду для женской и мужской колонии. Худенькая, маленького роста, больше походившая на подростка, Айгерим сидит уже 3,5 года по статье 228 (за наркотики), она закладчица.
— До посидки я училась в университете имени Жубанова в Актобе и работала с 16 лет. Денег все время не хватало. Однажды знакомые мне предложили заработать. Сказали, что просто нужно переложить пакет из одного места в другое. За эту услугу обещали заплатить 40 тысяч тенге. Но не успела даже совершить действие, как меня поймали, — рассказывает о себе собеседница. По ее словам, она попалась с первого раза.
— Да, я подозревала, что там наркотики, но меня привлекали легкие деньги. Я подумала: сделаю один раз, и всё. И сразу попалась, — делится заключенная. Было это один или несколько раз, мы не знаем, но Айгерим по приговору суда получила немалый срок — 10 лет лишения свободы. А ведь тогда ей было всего 24.
В колонии Айгерим совмещает работу в «швейке» с учебой.
— Мне нравится учиться. За три с половиной года освоила парикмахерское дело, швейное, теперь учусь на кондитера. Все эти специальности мне пригодятся в жизни, — начала беседу Айгерим. – Прежде всего, хочу выйти отсюда и на воле открыть кондитерский цех, вместе с двоюродной сестрой печь торты, булочки. Она и сейчас этим занимается на дому, — делится планами девушка. Однако, по словам сотрудника колонии – юриста Г.Куанышкали, вернуться Айгерим пока некуда. Она — сирота. Мамы не стало, когда Айгерим исполнилось четыре, а еще через четыре года умер отец. Сначала восьмилетняя девочка попала в интернат, потом тетя — сестра папы — оформила над ней опеку. И пока она находится в заключении, тетя тоже умерла.
— Мы собираем документы на вступление Айгерим в наследство родительского дома, который находится в Актобе, — поясняет юрист. — Чтобы его унаследовать, нужно подать в суд исковое заявление, так как срок вступления в наследство уже прошел. Мы должны восстановить наследственное дело, и при освобождении она сможет получить родительский дом, — информирует сотрудник колонии. Айгерим сидеть еще целых семь лет, и никаких правовых документов на недвижимость у нее нет, а еще предстоит выяснить, есть ли на этот дом другие наследники.
— В колонии мне помогает выжить мой опыт на воле: интернат, дворовая жизнь формируют характер, — говорит осужденная. Несмотря на ее хрупкий внешний вид, открытый прямой взгляд и мужская энергетика, которая преобладает в ней, говорили о том, что шутить с ней не стоит.
— Когда попадаешь в зону, самое главное, нужно следить за словами. Знать, что кому сказать и стоит ли говорить вообще. Я предпочитаю ни с кем не контактировать, не вмешиваться никуда, не заводить дружбу. В отряд прихожу только вечером, до отбоя читаю книги, занимаюсь общественной работой – организацией мероприятий. То есть, стараюсь занять себя делом, — говорит заключенная Жакупова. Кстати, труд осужденных женщин оплачивается: в конце месяца они получают зарплату, которую перечисляют на лицевой счет. На эти деньги они могут приобрести в местном магазине продукты питания, средства личной гигиены. Заработанные средства идут и на погашение судебных исков.
Как рассказала директор колледжа, их подопечные одну ставку делят между собой или меняются друг с другом через определенное время.
— Например, на ставке технички у нас работают четыре женщины, они моют полы по очереди, чтобы заработать. Или через месяц сменяют друг друга в цеху. У многих осужденных есть задолженности, которые они должны выплатить по судебным искам, — поясняет Аксира Шияповна.
Запах воли
В Атырауской женской колонии очень много молодых девчонок, которые по глупости загремели за решетку, и теперь ждут освобождения.
— В последние годы к нам больше попадают молодые — 2000, 2002, 2004 годов рождения. Многие из них талантливые, умные, красивые, есть девушки из очень хороших семей, учились за границей, — говорит Аксира Сулейменова. – Во время занятий стараемся, чтобы их еще не окрепшие души не очерствели, хотим, чтобы они верили в хорошие теплые отношения, доверяли нам.
Педагог-психолог Бибигуль Хасанова, которая работает с осужденными более 10 лет, основную причину, по которой девушки попадают за решетку, видит в отсутствии внимания, любви, понимания со стороны родных.
— В семье не интересовались их жизнью, не прививались нравственно-духовные ценности. Будь то благополучная семья или не очень, главными жизненными критериями являются деньги. За 10 лет своей практики с заключенными женщинами я определила для себя классификацию. Заключенные в возрасте от 18 до 40 лет, которые находятся здесь, мечтают лишь о богатстве и красивой жизни, но не хотят трудиться для этого, потому и ведутся на легкие деньги. Еще попадают под влияние подруг, своих молодых людей. Женщины в возрасте от 40 до 65 лет, в основном замужние, имеющие детей. Они попадают за решетку из-за семейно-бытовых конфликтов – убийство мужей, сожителей. Причины – измена, бытовое насилие либо нежелание главы семейства содержать семью. Среди заключенных есть очень приличные дамы — учителя, бухгалтеры. А экономические преступления по статье «Мошенничество» в основном совершают разведенные, одинокие, у кого на иждивении есть дети. Они делают это осознанно. Эта категория женщин привыкла зарабатывать деньги, обманывая людей. И в основном именно такие попадают на зону повторно, — говорит психолог. – Ко мне в кабинет за помощью приходят разные женщины, и я стараюсь помочь всем. Особенно тяжело тем, кто попадает сюда впервые. У меня был случай, когда во время карантина, который длится у заключенных полгода, одна женщина просто сошла с ума от стресса.
По мнению психолога, «первоходок» нужно содержать отдельно, а не со всеми вместе, где есть женщины, которые уже имеют по две-три ходки. Кстати, такая исправительная колония есть на территории России.
В ходе беседы Бибигуль Ибраимовна озвучила и проблемы, которые необходимо решать для того, чтобы улучшить качество обучения студентов и их психологическое состояние.
— К сожалению, у нас не хватает инструментария для проведения курса по психологии. Я не раз просила свое руководство помочь оснастить кабинет для занятий арт-терапией, чтобы через музыку, рисование, творчество студенты могли скорректировать свое поведение. Стали более устойчивы к жизненным обстоятельствам, — комментирует психолог. — Нам необходимы краски, кисти, палитры, холсты. Также нужно заменить музыкальные колонки, а для релакса создать в кабинете нужную атмосферу.
Педагог-психолог сама раз в три года меняет цвет стен в своем кабинете, чтобы ее подопечные забывали, что они в заключении.
— Если совмещать три основные терапии — слуховую, зрительную и тактильную, мы сможем добиться хорошего результата. Ведь наша основная задача — выпустить отсюда женщин, которые потом смогут реализоваться в жизни: выйти замуж, родить детей, найти работу и больше никогда не попадать за решетку, — говорит педагог-психолог.
Однако согласно статистике, сами сотрудники женской колонии говорят, что из 100 процентов осужденных 10 процентов возвращаются в зону повторно. 60 процентов женщин, загремевших на нары по статье «Мошенничество», после освобождения продолжают обманывать людей, а 30 процентов переходят из тяжелой статьи на более легкую. По словам Бибигуль Хасановой, за время своей деятельности она видела более 20 девушек, которые попадают в зону снова и снова.
— Вот буквально на днях видела трех из тех, кто вновь прибыл в колонию. Одна из них сделала вид, что ослепла, видимо, от стыда. Но даже если из всех наших заключенных студентов хотя бы одна-две состоялись в жизни после освобождения, я считаю, что мы работаем не зря, — сказала Хасанова.
Кстати, одна из учениц Бибигуль Ибраимовны, выйдя на свободу, смогла состояться в жизни.
Прямая речь
Райхан отсидела в ИУ №79 почти четыре года за мошенничество. Попала в колонию в 27-летнем возрасте, на воле остались двое маленьких детей четырех и пяти лет. Она одна из тех, кому жестокий урок помог после освобождения закрыть эту страшную страницу навсегда. Сегодня бывшая заключенная работает в салоне красоты города Актобе, то есть, профессия, которую она обрела в колледже при ИУ №79, помогла ей на воле. Кроме того, она дальше продолжила развиваться в этом направлении — прошла курсы по шугарингу, косметологическому массажу лица.
Сегодня Райхан любимая жена и мама уже четверых детей, младшей дочке — всего пять месяцев. По словам собеседницы, годы отбывания в колонии до сих пор вспоминает с содроганием.
— Я тогда жила и работала в городе Узень, в банке. И однажды одни знакомые предложили мне заработать. Они сказали, что за денежное вознаграждение смогут устроить на работу в «УзеньМунайГаз», и просили меня подыскать желающих, то есть, выступить посредником. Люди приносили мне деньги, которые я потом передавала знакомым, оттуда я получала вознаграждение от 300 до 500 тысяч. В общей сложности, я взяла деньги у 10 человек по одному-два миллиона тенге. Время шло, а мои знакомые не спешили выполнять свои обещания. И так как именно я брала деньги, причем через расписки, оформленные у нотариуса, пострадавшие написали заявление в суд, — рассказала бывшая заключенная.
По итогам судебного дела Райхан приговорили к шести годам лишения свободы, а двух ее подельниц отпустили из зала суда – они получили отсрочку, так как одна из них была беременная, а у второй – несовершеннолетний ребенок-инвалид. Сам суд состоялся в 2015 году в Жанаозене, а в 2016-м ее этапом отправили в женскую колонию Атырау, где она провела два года. Потом по УДО Райхан сократили срок, и последние полтора года провела в колонии-поселении в Актобе. Вышла прямо перед Новым годом, 26 декабря 2018-го.
— Пока я сидела, умерла моя мама, она не смогла пережить такого позора. В зоне у меня была страшная депрессия и апатия. Осознать свое состояние и жить дальше мне помогли учителя колледжа, психолог Бибигуль Ибраимовна. Я поняла, что должна выйти отсюда, не потеряв саму себя. Знаю, что получила наказание заслуженно. Деньги, которые я взяла у честных людей, привели меня за решетку. И как бы мы себя ни оправдывали, надо признаться, что совершили преступление осознанно. Не обманывайте себя, думайте, что вы делаете и куда идете, выбирайте свое окружение, — дала совет Райхан.
В исправительном учреждении №79 (157/11) Атырауской области на сегодняшний день отбывают наказание более 300 женщин в возрасте от 18 до 65 лет. Сидят по различным статьям — убийство, кражи, разбой, мошенничество, сбыт и распространение наркотиков со сроками от трех до 20 лет.
Анжелика КИМ
