Для Айбека Куспангалиева, который работает в управлении чрезвычайных ситуаций города Атырау уже 11 лет, это далеко не первый степной или городской пожар. Заместитель начальника УЧС г. Атырау и в этом году принимал участие в ликвидации пожара на территории резервата «Акжайык».
В беседе с нами Айбек рассказал, что в течение 10 суток находился на месте пожара и координировал работу своих сотрудников.
– С камышовыми пожарами на Каспии я сталкиваюсь с 2014 года, и с каждым годом площадь возгорания становится больше. Это видно на карте, с которой мы работаем. Море мелеет, зарастает илом и камышом. Со временем растительность разрастается настолько, что водоем превращается в болото, а значит, в труднодоступную местность, что затрудняет работу, – начал рассказывать Айбек.
По его словам, сотрудники были разделены на группы по 10-11 человек, и каждая работала на своем участке площадью 3-4 гектара.
– Из-за большого скопления камыша, ветра, который на открытой местности дует в два-три раза сильнее, чем в городе, ликвидация пожара заняла больше времени. Ветер разносит огонь вглубь и вширь. К тому же, густые заросли 5-метрового камыша, а мы определяем это по высоте своего вездехода «Трэкол», превращаются в непроходимые джунгли: продвигаться вглубь становится труднее – спецтехника с запасом воды для тушения вязнет в болотистой почве, и ребятам приходилось ее толкать вручную, – говорит наш герой.
Конечно, сидя в кабинете, трудно представить, как это происходило в реальности, но, даже слушая рассказ ликвидатора пожара, мы понимаем, сколько усилий нужно было приложить, чтобы побороть разбушевавшийся огонь.
А тем временем наш герой продолжает:
– Из-за болотистой почвы, высокой температуры огня приблизиться к очагу пожара бывает опасным. И чтобы ликвидировать его, сначала мы прокладываем минеральные полосы, затем вездеход «Трэкол» ломает горящий камыш, и только потом мы добиваем огонь «хлопушками», то есть инструментом, состоящим из металлического штыря с куском пожарного рукава на конце. Работа – физически очень тяжёлая, к тому же, приходилось действовать при высокой температуре воздуха, вода, просачивающаяся через вязкую грязь, заставляет прилагать максимум усилий, – продолжает рассказывать Айбек.
Кроме всего, им приходилось учитывать и направление ветра.
– Чтобы гарь и дым не шли в сторону города, нам приходилось работать и ночью. Например, в 4 часа утра ветер слабеет, и есть возможность проложить минполосы, подобраться ближе к огню и остановить пожар с помощью противопожарной установки высокого давления «Ермак».
А ночью сотрудникам ЧС приходилось работать в полной темноте, только фары машин и ручные фонарики освещали площадь пожаротушения.
По словам Айбека, опасность состоит еще и в том, что при высокой температуре может загореться и техника.
– Помню, в 2018 году был такой случай, когда искра попала в работающую технику, и произошло возгорание машины, – вспоминает собеседник.
А еще он приметил, что, место, где ночью они тушили пожар, было болотистым, а к утру оно уже подсохло.
– Айбек, вот вы сказали, что камыш у нас горит ежегодно. Как вы думаете, какова причина пожара?
– Пожары делятся на два вида – природные и техногенные. Но каждый раз камыш не может возгораться из-за непогоды – молнии или сильной жары. Я предполагаю, что тут, скорее всего, присутствует человеческий фактор. Но опять-таки, кого-то обвинять без фактов и расследований мы тоже не можем. Как бороться? Во-первых, всем людям надо осторожно обращаться с огнем, не оставлять после себя непотушенные окурки, костры. Скашивать камыш полностью тоже нельзя. Это же охраняемая зона, где обитают редкие птицы, животные. Для них благоприятная экосреда необходима. Наверное, этим вопросом должны заниматься специалисты и соответствующие органы, – прокомментировал спасатель.
Еще у заместителя начальника городского УЧС мы поинтересовались оснащением техникой и обмундированием личного состава.
– Оснащение – хорошее, с каждым годом становится лучше. Вот в 2014 году, когда я после окончания вуза прибыл работать в ЧС, было тяжело. А сейчас мы работаем на современных машинах, в наших подразделениях есть новое пожарно-техническое оборудование, безопасность личного состава полностью обеспечена. Если бы возгорание камыша было на сухой поверхности, то ликвидация пожара заняла бы не 10 суток, а два-три дня.
– Что самое трудное было в вашей работе?
– Быть вдали от дома. Я 10 суток безвылазно и без связи находился на территории резервата. Там же нет связи, интернета. И моя семья не знала обо мне ничего, да и я скучал по детям, жене. Но супруга все понимает: она сама работает в управлении ЧС радиотелефонисткой. Просто в этот раз это было дольше и сложнее, чем в прежние годы.
Несмотря на то, что профессиональная деятельность спасателя все время сопряжена с рисками и экстремальными условиями, для 32-летнего Айбека Куспангалиева спасать людей – это не профессия, а, скорее, призвание. Однажды летом 2020 года он вынес из горящего дома старенькую бабушку.
– В дежурную часть поступил вызов, что по ул. 8 марта на 3 и 4-м этажах горят квартиры. Оказалось, что в одной из них осталась бабушка, которая не может выйти. Мы приняли решение ее спасти. Пробраться в квартиру через дверь было невозможно, и по выдвижной пожарной трехколенной лестнице мы забрались через окно. Бабушка отравилась угарным газом и лежала на полу. Мы с ребятами ее вытащили, а потом навещали в областной больнице. Слава Богу, она осталась жива. Вот такой был случай, – привычным тоном рассказал Айбек. А потом добавил: «Мне нравится моя работа. Она нужная и благородная».
А мы для интереса спросили у ChatGPT: «Почему люди выбирают себе такую опасную деятельность? И кому подойдет профессия спасателя?»
Оказалось, что основной мотивацией для спасателя должно быть стремление помогать людям и спасать жизни. Способность сохранять спокойствие и ясность ума в экстренных и опасных ситуациях, умение работать в команде, они должны быстро анализировать ситуации и находить эффективные решения. А еще это люди, которые идут туда, откуда все бегут.
По-моему, нынешний герой публикации – именно такой.
Анжелика КИМ
