Отжагар Едилбаевич Сарсембаев — «Отличник нефтяной промышленности», награжден Почетной грамотой Верховного Совета Казахской ССР, медалью к 100-летию со дня рождения В.И.Ленина, медалью «Астана».
В связи со 100-летием казахстанской нефти удостоен звания Почетный гражданин Макатского района. Когда был начальником управления «Доссорнефть» состоял членом бюро Макатского районного партийного комитета, как делегат, участвовал в работе областных партийных конференций. Несколько раз избирался депутатом районного совета депутатов трудящихся. Начинал с ученика оператора. Вырос до начальника нефтедобывающего управления .
Отжагар Едилбаевич, хотя достаточно общительный и приветливый человек по натуре, но малоулыбчивый, да и на слова скуповат, в суждениях- сдержан. Чувствуется в нем стержень, целостность натуры и воля. Он из поколения детей войны, и лиха хлебнуть пришлось с избытком. Хотя он родился в 1938-м, и в войну был совсем еще малышом, но, видимо, в то время взрослели быстрее. По малости своей, может быть, и не до конца что-то понимал, но помнит все равно отчетливо. Например, в доме часто повторяли, что как бы ни было трудно сейчас, все равно не то, что в голощекинские времена было. Сейчас трудности все переживают, одна беда на всех. И все вносят свою лепту, чтобы победить страшного ворога. А тогда родичам его приходилось скитаться по степи и скрываться только потому, что происходили из рода алаш, который преследовался властями за якобы контрреволюционную деятельность.
Отец Отжагара Едилбай Сарсембаев осел в населенном пункте Шокпартогай нынешнего Жылыойского района, где и родился Отжагар. Родители вступили в образовавшийся колхоз имени Кагановича. Пасли скот, косили сено, получали на трудодни какие-то продукты. Отец еще рыбачил, чтобы было чем семью кормить. И жизнь налаживалась. Мечтали о будущем. Детей своих назвали многообещающими именами — Койбагар («Овцевод»), Козыбагар («Пастушок ягнят»). И здесь кроится глубокая мудрость. Сыновей, родившихся в трудные, беспокойные годы они назвали с такой надеждой – что наступят светлые времена, когда каждый человек будет спокоен за будущее и займется мирным трудом. Ведь скотина домашняя (и овцы прежде всего) — символ благополучия, изобилия для казахов. А почему Отжагар (искрометный) – возможно, так выражалась их надежда что он будет нести им свет, тепло. И это имя оказалось пророческим. Не только своей семье, а всем людям нёс он свет и тепло, добывая «черное золото». Так что мечты родителей оказались не беспочвенными.
Только осуществились они не так скоро, как хотелось бы. Свои коррективы внесла война, которая выдернула тысячи и тысячи мужчин из мирной жизни. А на плечи женщин и детей выпали двойные тяготы. Поскольку возраст у Едилбая был уже солидный (он 1895 года), то его забрали не в строевые части, а в трудармию, на восстановление разрушенных фашистами городов. Но, в конечном итоге, попал и на фронт, воевал, даже в сражениях с Японией участвовал, был тяжело ранен, лечился в госпитале, домой вернулся едва живым. И очень скоро и схоронили его.
— Подняла нас четверых, троих сыновей и младшую дочь, мать Тажибике. Низкий ей поклон и светлая вечная память, — вспоминает Отжагар. — Во время войны всем пришлось нелегко. В том числе и нам. Особенно когда отца забрали на фронт, мы совсем плохо стали жить. Не было ни теплой одежды, ни нормальной еды. Были случаи, что сутками не ели. Под рогозом бывает растение «алшонкай». Осенью мы выкапывали его и потом зимой ели. Делали из него хлеб, похлебку и даже жарили, смешав с песком. Этот алшонкай спас жизнь многим. О нем, думаю, хорошо знают представители старшего поколения.
Вообще, с раннего детства мальчик понял цену каждому куску, и каким особенно сладким кажется он, когда с тобой поделится кто-то. Ощущал атмосферу взаимовыручки, единения людей. И школьная жизнь была хоть и трудной, но очень интересной и увлекательной. Была нехватка педагогов, и один вел по несколько предметов. Квалификация их была не самой высокой, но зато было огромное желание учить, передавать своим подопечным всё, что знали сами. Соответственно, и ученики старались. Не было бумаги, писали на обороте каких-то инструкций, старых документов, на обрывках обоев. И при этом уроков не пропускали, и в общественной работе, в самодеятельности участвовали.
На своем юбилее, расчувствовавшись, Отжагар вспомнил, что когда после концерта на избирательном участке (кажется, 46-й год был), руководитель агитпункта подарил ему карандаш и 2 тетради, это было событием и для него, и для всех его друзей. Кстати, с увлечением самодеятельностью не только радостные воспоминания связаны. Хотя успехи и были довольно заметны: участники драмкружка не только в школе спектакли ставили, но даже в парке, на открытой площадке перед взрослыми земляками выступали. Вот Отжагар и рассказывал, как, возомнив себя уж чуть ли не заслуженными артистами, вся «труппа» не подготовилась к урокам. А учителем математики у них был ветеран войны Жолдыбай Атамуратов. И он поставил всем двойки, а Сарсембаеву, как заводиле, единицу. И хотя многие педагоги, даже жена преподавателя, сочли его поведение излишне строгим, Отжагар и другие кружковцы поняли справедливость наказания. И то, что таким образом мудрый педагог избавлял их от бахвальства и заносчивости. Много еще чего полезного почерпнул мальчик от своих педагогов, которым всю жизнь за это благодарен.
Пошел он в школу в 1945-м, до 4-го класса учился в «Ак школе», в колхозе имени Кагановича. А в 1949 году брат Койбагар закончил ремесленное училище в Доссоре и устроился на работу на нефтяной промысел Каратон. И вскоре забрал родных из колхоза. Так семья оказалась в нефтяном поселке, Каратоне, что и стало предпосылкой для избрания в будущем этой специальности для себя и Отжагаром. Директором школы здесь был отец будущего руководителя «КазМунайГаза» Узакпая — Сулеймен Карабалин. Он и по предметам им много материала давал, не ограничиваясь рамками программы. А больше всего учил жизни, воспитывал чувство гордости за свой народ, выстоявший в такой смертельной схватке. За своих земляков, столько сделавших для Победы. И за профессию нефтяника, добывающего для своей страны подземные богатства.
Как признается Отжагар, иного пути, чем приобщиться к такому благородному труду у него не было. После окончания школы, в 1955-м году, начался и его трудовой путь. Работал на участках (нефтяных площадках) Каратон, Терень-Узюк учеником оператора, затем оператором – исследователем скважин. А через год поступил на курсы шоферов (по его признанию, тогда водительская должность была весьма престижной). И когда вернулся снова в Каратон — Терень-Узюк, то уже совмещал обязанности оператора высшего разряда и водителя исследовательной машины. Так и работал до самого призыва в армию. А после демобилизации поступил в Алматинский казахский политехнический институт, закончив его в 1967 году по специальности инженер-нефтяник.
Время студенчества незабываемо. На всю жизнь полюбились прекрасные горы, парки, скверы, театры и кинозалы Алматы. Земляки там жили дружно. Вместе отмечали праздники, дни рождения. Аман Айтмухамбетов из Каратона, Нуролла Сарбасов и Картанбай Тобаев из Доссора, Марат Ильясов и Мынжастар Абдыгалиев из Кульсары. Вообще, как неоднократно подчеркивает Сарсембаев, его всегда окружали хорошие, добрые, отзывчивые люди, надежные друзья.
И подругу жизни себе выбрал тоже из своих, атырауских, Тыныштык в то время училась на пятом курсе мединститута. В1966 году поженились.
— Бог дал нам двойню, — вспоминает аксакал. — В 1967 году родились дети – Гульнар и Галымжан. Тыныштык академический отпуск взять не разрешили, а заочного отделения не бывает в медицинском. Нам пришлось вызвать мою мать с аула, она детьми занималась, пока мы с Тыныштык были на занятиях. Да, пора студенческая для нас имела не только радости, но и трудности. Особенно с жильем мы замучились. Охотников сдавать квартиру семье с двойней было немного. Снимали дом на окраине города, добраться до учебы занимало много времени, утром рано вставали, хотя поздно ложились спать. Но сейчас мы с Тыныштык, как говорится, пожинаем плоды тех трудов. К слову скажу, старший сын дочери Гульнар — студент Казахстанско-Британского университета в Алматы. Супруг её тоже нефтяник, с высшим образованием, атырауский, оба они работали по специальности в «КазТрансОйле». А от Галымжана и снохи Жанар у нас четверо внуков. И еще две взрослые дочери у нас есть, внуков подарили уже. Живут в Астане. В их семьях все имеют отношение к нефтяной сфере. Мы с Тыныштык пенсионеры – радуемся за них. Жаль, мама скончалась в 1978 году, а то и она порадовалась бы.
После окончания учебы (в 1967 году) Отжагар работал оператором на нефтяных площадках Каратон, Терень-Узюк, мастером бригады подземного ремонта. А затем был назначен старшим иженером на промысел Терень-Узюк. Кто знает Тереньузюкские сюрпризы с нагонными водами, систематически затапливающими участок, тому не надо рассказывать, насколько ответственна была его должность. Отжагар всегда старался следовать советам опытных специалистов. Своими наставниками считает Почетного нефтяника СССР Шали Еркешова, ветеранов войны Мугала Заирова, Шокена Ысанова, Мухамеджана и Саркена Турехановых, обладателя ордена «Знак Почета» Амирбая Оразова, известного изобретателя Сактапбергена Бекмурзиева и многих других, от кого перенимал ответственное и творческое отношение к служебным обязанностям.
В 1970-73 годах назначили его заместителем начальника центральной инженерно-технологической службы НГДУ «Прорва», потом стал начальником. За этими скупыми строчками из биографии очень напряженная, огромная работа. Ведь Каратон в те годы был крупнейшим нефтедобывающим промыслом объединения. А кроме того специалисты Каратона под свою эгиду взяли и Прорву, занимались подбором специалистов, «переманивая» с других промыслов огромными здешними перспективами, а также обустройством промысла, подведением инженерных линий, что в условиях Прорвы было ненамного легче, чем разведка и бурение. И вскоре уже управление получило название Прорвинское, потому что объем работ и темпы были там громадными, и прирост вместе с другими месторождениями настолько весом, что уже к 1970-му году Урало-Эмбинский район дал стране около трех миллионов тонн высококачественного углеводородного сырья.
В 1973-86 годах Отжагар — в НГДУ «Доссорнефть» — главный инженер, а затем начальник. И здесь было немало трудностей и в плане производственном: нужно было восполнять падающую добычу, внедрять передовые методы разработки месторождения в поздней стадии. Ощущалась нехватка нефтедобывающего оборудования. «Нельзя сказать, — делится он, — что в то время с Миннефтепрома объединению «Эмбанефть» не выделялось оборудование, приборы, устройства. Но нам оттуда перепадало немного, потому что к новым нефтяным управлениям, в частности, «Жайыкнефть» и Прорва в то время особое отношение было. Понятно, они давали основную нефть. Но мы и в те трудные годы не унывали, выполняли план досрочно, были в почете. И еще социальные вопросы решали. Мы должны были обеспечить всеми благами, например теплом, водой не только нефтяников, но и рабочих других учреждений. В наши садики принимались дети всех категорий населения. Короче, весь поселок на нас (и это при том, что все населенные пункты, относящиеся к управлению, само собой были нашей заботой). Ремонтировать их дома тоже входило в нашу обязанность. И строительная бригада была. А в объединении — трест специализированный. Так что не только непосредственно нефтью вносили нефтяники вклад в развитие региона. Но и собственноручно преображали его. Я это говорю к тому, что сейчас ситуация совсем иная, производство и метод добычи изменились, нефтяникам созданы все условия. И занимаются они только производством. А социальные условия обеспечивает государство. Оно — достаточно сильное. И программы, которые ставит Глава государства на перспективу — очень впечатляют.
Давно на отдыхе заслуженный ветеран. Но разве можно оторвать от себя то дело, которому отдана вся жизнь. Даже Тыныштык считает себя, если не полной, то наполовину нефтяницей, так как почти 40 лет работала в поселках нефтяников, лечила детей нефтяников, вышла на пенсию только в 2005 году. Их волнует сегодняшняя жизнь Доссора, его будущее. И других месторождений. В разговоре он установил даже родственные отношения между ними. У Доссора есть младший брат Байчунас. Ему 80 исполнилось. Еще Комсомольск. А вот Карсак, которому только 50 – сын, 30-летний Ботахан — внук. Срочно требуется правнук, который докажет, что есть еще в доссорских недрах нефть. И не надо спешить с консервацией и ликвидацией промыслов. Есть возможность и средства вести дальше разведку, осуществлять доразбуривание и, как уверяет он, — нефть найдем.
Что ж, пусть сбудутся мечты аксакала. И пусть проснутся новые фонтаны нефти в нашем краю.
Любовь МОНАСТЫРСКАЯ
Материал подготовлен при содействии АО «Разведка Добыча «КазМунайГаз»
