Моя мама Бану Рахиденова была светлым человеком. В этом году 9 лет, как она покинула этот мир. Когда я училась в старших классах, мама заболела, получила инвалидность и осталась дома. Каково быть мамой, познаешь тогда, когда сама становишься мамой…
К сожалению, в детстве мы редко видели своих родителей, они всегда были на работе. Говорить, что нас, детей своих, мама изводила нотациями, учила жизни, не могу. И по прошествии многих лет я благодарна ей за это. Моя мама была учительницей, окончила историко-филологический факультет тогда еще Гурьевского педагогического института. Два десятка лет работала в разных школах города. Мама была дитем войны, в год ее рождения отца Рахидена забрали на фронт. Он не вернулся. Мама через всю свою жизнь пронесла тоску по отцу. Став взрослой, пыталась найти его, но безрезультатно. Мама любила и умела петь, она рассказывала, что ее отец был в ауле знатным артистом, он был главным на тоях и праздниках аула. В детстве мне и младшему брату она всегда читала сказки перед сном, так я узнавала казахскую литературу. Любовь к книгам в нашей семье от мамы. В литературе она была знатоком, мама собрала большую библиотеку из произведений казахских классиков. Став старше, я стала зачитываться очень популярным в 70-х годах литературным журналом «Жұлдыз», экземплярами которого был забит большой отсек книжного шкафа. Помню один случай, когда мама отправила меня, старшеклассницу, с запиской к ее подругам–однокурсницам. Мамины подруги Тарбия и Макпал апа начали восхищаться ее содержанием, забыв про меня. «Ты посмотри, какой язык! Как она пишет! Тілді қара, масқара! А!».
Она была очень приветливым, жизнерадостным человеком, в то же время сильная духом. Мама была высокообразованна, к ней обращались за советом простые женщины. А еще она была модницей! Сейчас меня восхищает ее смелость в нарядах. Ее коллега по школе Нагима апа рассказывала, как она выделялась среди всех: «Бану носила шляпки, какие-то необычные вещи заграничного производства, выделялась в коллективе, в общем, была модницей!». А ведь это те времена, когда основная масса женщин, особенно казахских, к шляпам и другим необычным атрибутам одежды относилась, мягко говоря, скептически, предпочитая платки. Помню, моя двоюрдная уже взрослая сестра Алия с восхищением рассказывала, как она гордилась идти рядом с тетей Бану по улицам Ташкента, потому что прохожие оборачивались и цокали ей вслед. Ее наряды в шкафу были сплошь импортного производства. Мой муж как-то точно отразил ее состояние: «Она не хотела быть частью серой массы и не боялась выделиться в этой массе, а в то время для этого нужен был дух, смелость». К сожалению, я не унаследовала ее смелости…
Алма ТУРГАНОВА
