Каждый регион Казахстана уникален по-своему, и традиции и обычаи несколько разнятся. У нас на западе до сих пор сильно развито поклонение духам или аруахам, берущее начало с тенгрианства, распространенного в казахской степи еще до принятия ислама. Если пища подпитывает физическое тело человека, то пищей для души являются молитвы, читаемые в святых местах. Считается, что в том месте, где жил и творил свои добрые дела достойный почитания человек, там и после смерти дух его может оказывать помощь своим сородичам.
Повсеместно в нашей области то там, то тут развеваются белые флажки над местами захоронения предков, и каждый путник обязан прочитать дуга-молитву в память об усопшем. Ни геноцид, ни голод тридцатых годов прошлого столетия, ни десятилетия правления Коммунистической партии не смогли вырвать из генетической памяти народа эту традицию. В первые годы независимости отдельные новоявленные религиозные деятели агитировали, в особенности молодежь, не посещать могилы святых, не поклоняться духам. И что произошло? Отвернулись от них люди, а мечети заполонили невесть откуда взявшиеся якобы верующие, которые начали придерживаться не свойственных казахам традиций: не ходили по гостям, на поминки, вносили раздор в семьи, натравливая детей против родителей. Теперь сами священнослужители вместе с народом участвуют в поминальных асах, читают молитвы по усопшим, кто верой и правдой служил людям, используя сей Божественный дар на благо тем, кто в нем нуждался, и главное, не брал за свой труд ни копейки.
Захоронение святого Ошак Ата, расположенное в Макатском районе, наиболее посещаемо местным населением. Дело в том, что жители с большой благодарностью почитают память о нем, и на то есть особая причина — добрый след, оставленный им на земле.
Кулжабай Ешпатов, 1926 года рождения, из рода бериш, родившийся в 15-м ауле Ойылского сельсовета Кызылкогинского района (ушел в иной мир, проживал в Макатском районе), будучи ребенком, видел Ошак Ата, его мать Зерып. Их жизненные пути неоднократно пересекались. И впоследствии он часто посещал могилу святого, ухаживал за ней. А через годы, поняв, что многие люди со всех районов области ищут место его захоронения, решил построить небольшой дом для ночлега. Водители, проезжая мимо захоронения, традиционно и по сей день отдают дань уважения праху святого. Людская память не дала сгинуть имени этого человека с трагической судьбой.
Как вспоминал впоследствии Кулжабай Ешпатов, Ошак Ата родился в 1885 году в Кызылкогинском районе, в том же, что и он, ауле Ойылского сельского совета. Скончался 11 мая 1964 года в Макате, где провел свои последние годы жизни.
Семья его была по тем временам зажиточной. Отца звали Курманбай, мать — Зерып. В семье было 9 детей. В 1928 году, в годы репрессий, их семья, как одна из самых зажиточных по тем временам, одной из первых была подвергнута репрессиям с конфискацией имущества, со сменой места проживания на город Оренбург. Дорога была неблизкой, впереди — неизвестность. Семья не желала покидать родные места, но нежелание подчиниться приказу означало смерть. Мать Зерып, не выдержав этого, вовсе слегла. Ухаживать за ней из детей остался Ошак. Но однако идти было некуда: дом их был разрушен, разграблен и сожжен. Они оказались в изоляции, как враги народа, с которыми никто не осмеливался общаться, не то что оказать помощь.
Ошак был рослым парнем, крепкого телосложения. Он всегда носил свою мать на плечах. В поисках крыши над головой они забрели в дом Ешпата, где их, наконец, приютили. Как вспоминает сын Ешпата Улжабай, в небольшом чулане соорудили печку, чтобы мать с сыном не замерзли в зимние холода. Время было голодное, Ошак вместе со всеми собирал в степи траву шонкай для пропитания. Но, несмотря на усилия сына, мать через год умерла. Власти вновь схватили Ошака, как сына врага народа, по их мнению, негативно влияющего на окружающих, и посадили его в тюрьму в селе Карабау. Ему удалось бежать, и он оказался в песках Тайсойгана. Поиски ни к чему не привели, и все решили, что его уже нет в живых. Между тем ему все-таки удалось выжить, и он вернулся к людям. Но в его сознании произошел надлом. Не дай Бог оказаться одному в степи в лютые зимние холода!
Впоследствии он ни с кем не делился своими мыслями, стал замкнутым, одиноким. До конца жизни Ошак Ата так и не обзавелся семьей, но он не очерствел душой, не ожесточился на людей.
Вот что рассказывает Кулжабай Ешпатов, объясняя причину, подтолкнувшую его к строительству тунек үй (дома для ночлега): «Однажды меня разыскал Жубаныш Тажигулов из совхоза Курмангазы Актюбинской области и сообщил, что уже более десяти лет ищет место захоронения Ошак Ата, чтобы поклониться его праху. Когда-то верблюд наступил на ногу его 13-летней дочери. Она так мучилась от боли, а до ближайшего медпункта было 25 километров. Казалось, никто и ничто не сможет помочь бедной девочке. Вдруг ночью в проеме двери появился силуэт незнакомого человека, в суматохе никто не обратил на него внимания. Это был Ошак Ата, он подержал несколько минут ногу девочки, что-то пробормотал, а затем также внезапно ушел. Вскоре боль стала утихать, девочка успокоилась, а потом заснула. Не веря своим глазам, родичи бросились искать ночного гостя, но безуспешно, он словно растворился в ночи. Кто-то сказал, что ночного гостя звали Ошак. Со временем перелом у девочки стал заживать. Впоследствии она вышла замуж, у нее появились дети. Но отец девочки по традиции завязал несколько монет в носовой платок или, как говорят, нияз, и положил на дно сундука, который пролежал там более 13 лет. Все эти годы он расспрашивал людей, не знают ли они Ошака, где его могила. Несколько человек рассказали ему, что в Макате находится место захоронения святого, вот он и пришел к Кулжабаю, чтобы тот помог ему выполнить долг — положить на могилу святого тот самый нияз.
Был еще один случай. Будучи уже на пенсии, возвращаясь как-то со свадьбы в Кызылкогинском районе, Кулжабай увидел, как несколько мужчин и женщина, натянув ткань между двумя «Москвичами», создав тем самым небольшую тень, расстелили дастархан. Увидев Кулжабая, они пригласили его к чаю, сказав, что этот дастархан они накрыли в память об Ошак Ата. Это была семья одного из чабанов совхоза имени Чапаева Новобогатинского района нашей области. Было это до того, как Кулжабай построил дом для ночлега. Их дочь несколько раз видела сон, как чей-то голос говорил ей, чтобы ее отвезли на могилу Ошак Ата. Никто не знал, где она находится. Но мать девочки, ее звали Магзила, не переставала искать, расспрашивая не только жителей нашей области, но и в Астрахани, и в других городах. Кто-то подсказал ей место захоронения святого, и она вместе со всей семьей и дочерью посетили его. Тогда разговорившись, Кулжабай пообещал построить дом для ночлега, что и сделал в 1992 году. В этом не только его заслуга, а многих земляков, почитающих святого. В их числе руководители нефтяных промыслов Макатского района, частные предприниматели. Открытие дома было отмечено широко, съехались люди из Жылыойского, Макатского районов, городов Атырау, Актюбинск. Гостей разместили в четырех палатках, юртах.
Перед смертью Ошак Ата завещал приходить людям на его могилу, если вдруг какая-то беда случится, болезни одолеют домашний скот. Жители Байгатобе поселка Макат всегда держали скотину, благодаря чему им удалось выжить в самые тяжкие годы. Они особо почитают Ошака. Как-то у одного из жителей никак не могла разродиться верблюдица. Она уже ослабла, и казалось, что благоприятного исхода не будет. В растерянности они пришли к Кулжабаю. Тот передал щепотку земли с захоронения святого, и дух его действительно помог бедному животному.
Также люди говорят, что дух Ошак Ата является покровителем не только животных, но и маленьких детей, в том числе страдающих эпилепсией. При жизни он мог неожиданно появиться и оказать помощь людям, а потом также внезапно исчезнуть. Никто не знал, где его искать. Но он всегда был рядом с нуждающимися, больными, немощными. Он сердцем чувствовал людей, оказавшихся в затруднительном положении, и голос сердца прямиком приводил его к ним. Вот таким он был человеком, безвинно пострадавшим от репрессий. Но оставшимся до конца своих дней добрым и мягкосердечным человеком, образ которого живет в памяти людской.
Гульжан ЕЛЕШЕВА
