Отсутствие современного музея в нашей области стало серьезной проблемой в культурной среде.
В нашем городе, как известно, два областных музея. Но смело можно сказать, что их нет. То есть сами музеи существуют и очень успешно работают, а вот здания, как такового, нет. Пока в Европе размышляют, какой бы еще музей придумать и открыть, наши работники культуры мечтают: когда же у нас появится полноценный типовой современный музей.
Старожилы нашего города знают, что на месте Атырауского областного музея художественного и декоративно-прикладного искусства имени Ш. Сариева когда-то располагался городской родильный дом. Это очень красивое уютное двухэтажное здание в самом центре города располагается на берегу Урала – лучшего места для объекта культуры не найти. На этом его достоинства заканчиваются. Компактное здание как раз не для музея, залы которого должны быть с высоким потолками и просторными, как кинотеатры, с хорошим освещением и вентиляцией для долгого хранения картин. Произведения художников принято смотреть на расстоянии, а вернее, читать их, сидя на диванчиках. Это должен быть не обход картин, как мы часто делаем, а полноценное изучение. Вот вы сколько времени читаете небольшой рассказ или повесть? Как минимум, один час. Точно так же, глубоко вникая, с чувством, с толком, с расстановкой, то есть неспешно, осмысленно, мы должны смотреть картины.
А это нам недоступно, к большому сожалению. Сразу по три, пять, а то и десять картин в один ряд висят на одной стороне коридора шириной полтора метра. Все они настолько близко расположены друг к другу, что сливаются в одно общее целое, и никакого эстетического восприятия не получается. Из-за отсутствия помещения картины хранятся в фонде музея, а ведь они могли бы украсить залы, если подобрать работы по тематике. Поскольку направление музея Сариева не только художественное, но и декоративно-прикладное, нужно место и для работ мастеров-ремесленников. Однако от этого приходится отказываться, так как хранить их негде. В своих условиях музей искусств сильно ограничен.
При каждом музее должны быть мастерские, чтобы время от времени приводить картины в порядок. Но такой функции нет, так как разместить мастерскую просто негде. А ведь реставрация картин продлевает жизнь произведениям искусства. Если картины время от времени не восстанавливать, есть большой риск потерять их навеки. Реставрация – не просто ремонт, а крайняя мера, на которую готовы пойти обладатели и хранители произведений искусства для того, чтобы сохранить работу. И вот такой важной для музея структуры у нас нет.
Вместе с директором музея Толегеном Орынбасарулы мы ходим по комнате хранения, это фонд. В небольшом помещении два человека умещаются с трудом, так как все пространство занимают картины, их более шестисот. На аккуратно встроенных стеллажах размещены труды живописцев, графистов, портретистов и других мастеров кисти. Но на такие специальные полочки удалось пристроить только половину того, что есть в фонде. Остальные работы убраны в угол в один ряд. А ведь каждая из них оценивается, как минимум, в четыре миллиона тенге.
Когда заговорят портреты
К сожалению, отсутствие здания – далеко не единственная проблема музея. В этом учреждении нет искусствоведа, а без него ни один музей не может работать полноценно, так как каждое произведение художника надо еще изучить и описать. Мы говорили выше, что каждая картина художника – это маленькое произведение искусства. И вот искусствовед должен раскрыть это произведение, рассказать о нем, изложить замысел творца. Пока эту роль выполняют экскурсоводы, при необходимости обращаясь к специалистам центрального республиканского музея.
– Есть искусствоведы, которые готовы переехать в Атырау. Но вопрос упирается в жилье. Если выделят служебные квартиры, он решится, а пока мы вынуждены справляться своими силами, – говорит Толеген Орынбасарулы. – Мы должны соответствовать званию областного музея художественного и декоративно-прикладного искусства. Это должно быть полноценное профессиональное заведение, которое не только выставки проводит, но и, как положено, занимается просветительской, научно-исследовательской и образовательной работой, поиском и отбором предметов, представляющих культурно-историческую ценность. Прогресс невозможен без духовного роста, а такое развитие можно получить только в культурных заведениях, одним из которых является музей.
Раз разговор зашел о кадрах, мы решили узнать, какая заработная плата у работников музея. Сам Толеген Орынбасарулы на позиции директора музея с большим трудовым стажем получает 150 тысяч тенге в месяц. Продолжать тему мы не стали…
По остаточной стоимости
К сожалению, работники музея сильно ограничены в деньгах не только в плане заработной платы. Финансируется это культурное заведение по остаточной стоимости – так было всегда, и, похоже, к такому положению все уже давно привыкли. Если что и где надо сэкономить, то обязательно на музее. Фонд должен ежегодно обновляться и дополняться, хотя никого не интересует, где они вообще будут хранить эти картины, если нет никаких условий. При этом больших финансовых вливаний музею не нужно. Достаточно 40-50 млн тенге в год, и такие средства помогут решить многие вопросы.
Самое печальное – ни на одном собрании, совещании, встрече с акимом области и его заместителями, брифинге вопрос о том, что областному музею искусств нужно свое типовое полноценное здание, даже не поднимался.
Несмотря на сложности, музей Сариева, которому в апреле исполнилось 30 лет, работает много и активно. Мы не устаем получать от них приглашения на выставки, презентации, конкурсы, акции, смотры, исторические даты, познавательные часы и на многие другие мероприятия. Большой популярностью пользуется художественная студия при музее, в которой преподают художники Елеугали Даукенов и Алина Кунаковская. К ним познать тайны живописи приходят не только дети, но и взрослые, среди которых есть иностранцы. Надо сказать, что, несмотря на большой дефицит с помещением, студия при музее никогда не закрывалась, а, наоборот, набирает обороты.
Макет впечатляет
В аналогичном положении находится и областной историко-краеведческий музей. Проблемы и сложности у них точь-в-точь такие, как и у музея искусств. Главная из них – отсутствие помещения, из-за этого больше половины ценных экспонатов приходится держать в фонде, а если сказать проще – в складских помещениях. В здании, в котором сейчас располагается наш самый большой музей, открывшийся в далеком 1939 году, много лет находилось культурно-просветительское училище.
Изначально музей разместили в старом городе, в бывшей старообрядческой церкви. В свое нынешнее здание, тоже нетиповое, очень тесное и сильно ограниченное, он переехал в 1999 году. Справедливости ради скажем, что акимат еще лет пять назад серьезно заговорил о том, что музею нужно новое здание. Прежнему директору музея Рашиде Хариповой даже показали место строительства нового здания, продемонстрировали макет нового музея, который состоит из нескольких больших блоков в четыре этажа. Кроме всего прочего, проектом предусмотрены кинозал, магазин сувениров и даже ресторан с буфетом, так как полноценная экскурсия по музею занимает несколько часов, и точка общественного питания просто необходима. Общая площадь нового музея должна была составить 18 тысяч квадратных метров, что многократно больше нынешнего – на сегодня музей располагает зданием менее одной тысячи квадратных метров.
На одном из собраний бывший руководитель областного управления строительства представил новое здание музея, возведение которого должно было начаться весной 2022 года за счет средств ТШО. Проект разработали еще в 2019 году. И последние три года музейные работники жили в ожидании, что вот-вот они увидят первый колышек на месте будущего здания. Уже и место выбрали – пересечение улиц Гагарина – Молдагуловой.
Но, как объясняет исполняющий обязанности директора Атырауского областного историко-краеведческого музея Динара Бисембаева, позже выяснилось, что получилась накладка с участком. По этой причине ПСД не прошла государственную экспертизу, и проект музея отправлен на хранение, пока не решится вопрос с территорией.
Помню, как у бывшего директора музея Рашиды Хариповой, которая ныне руководит Республиканским государственным центральным музеем в Алматы, были планы сделать очередную пристройку к музею, чтобы каким-то образом разместить на всеобщее обозрение ценные экспонаты.
– Наша деятельность связана не только с выставками, как многие предполагают, – говорит Динара Бисембаева. – Мы ведем большую научную работу, выезжаем в экспедиции, проводим исследования. Все это требует большого типового здания с залом, библиотекой и многими другими функциональными помещениями. Но пока мы имеем то, что имеем. Надеемся, вопрос со строительством музея пересмотрят, и, наконец, решится самая главная проблема, и мы сможем расширить поле своей деятельности.
Марина КУАНЫШЕВА
