В один из вечеров на одном из республиканских каналов увидела кадры из фильма «Жерұйық — Земля обетованная», автор сценария Лаврентий Сон, режиссер фильма Тауекел Сламбек. Кадры из фильма сразу же привлекли мое внимание: широкая степь, красивый зимний пейзаж с метелью, завалами снега.
ПОЕЗД В НЕИЗВЕСТНОСТЬ
Вдруг из глубины кадра показался товарняк, из которого начали выпрыгивать, судя по одежде, корейцы, которых высадили в голую степь. По телу пробежали мурашки… в толпе легко одетых людей, среди которых были и стар и млад, особо выделялась молодая женщина с грудным ребенком на руках, совсем обессилевшая. Увиденные кадры привели меня в ступор. По роду своей профессии мне приходилось касаться этой темы — депортации репрессированных в Казахстан, но все-таки силу художественного кадра ни с чем не сравнить. Мне стало по-человечески очень жаль людей. Нормальные человеческие эмоции. Какая же участь ждала корейцев в те далекие, ставшие уже историей, годы? Несложно представить. Но еще и еще раз преклоняешься перед лучшими человеческими качествами казахского народа, который сумел пригреть, поделиться человеческим теплом со всеми, кто оказался в трудной ситуации. Председатель колхоза разместил всех в семьи, в которых сразу же стали отпаивать горячей водой, молодую женщину с грудным ребенком отмыли, согрели, одели в чистую одежду. Позже показали лицо молодой кореянки крупным планом, оно, как и у любой Женщины, засияло особенным теплом, и мне почему-то показалось, что несмотря на голод и холод, перенесенные в дороге, она смогла наконец-то напоить своего новорожденного без тревоги и в спокойной домашней обстановке теплым грудным молоком. Много трудностей пришлось преодолеть всем в те годы, позже в казахскую степь привозили и чеченцев, и туркмен, которые стали жить одной семьей, в которой и радости, и трудности стали общими. Но ведь репресиии коснулись и казахского народа, в конце фильма был репрессирован сам председатель колхоза, которого сослали в Сибирь. Его жена, оставшаяся без единственного сына, который погиб на фронте, а позже и без мужа, потеряла вовсе смысл жизни.
ВЫЖИВАЛИ КАК МОГЛИ…
Сильные эмоции после фильма не давали мне покоя, и я решила встретиться с местной корейской диаспорой, с теми, кто испытал на себе ужасы депортации. Цой Сергей Германович родился в 1927 году в селе Верхнее Янчихе Приморского края на границе с Китаем. Мать умерла, когда ему было 3 года, позже отца репрессировали, новостей от него не было никаких: «Наверное, его тоже расстреляли», — сказал с грустью в голосе Сергей Германович. Впрочем, как и его дядю, супруга которого ежедневно ходила в тюрьму. Ее муж через решетки в окне шепнул, что скоро, возможно, увидятся, потому что их должны выпустить. На самом деле их выпустили в тюремный двор, в котором сразу и расстреляли. В 1937 году вместе с братом он был депортирован в Казахстан, как отмечено в документе тех лет: «Для пресечения японского шпионажа корейского населения». Их привезли на станцию Тюмень-Арык Кызыл-Ординской области, ему тогда было 10 лет. «Нас привезли поздней осенью в товарных вагонах. Было указание, чтобы в один вагон поместилось по 3-4 семьи, поэтому там были установлены двухъярусные полки. С собой ничего не разрешили взять, только самое необходимое. В дороге сильно голодали, нас спасло то, что мы взяли с собой сушеный перемолотый горох. Я тогда выучил первое русское слово — кипяток. Тогда на всех железнодорожных вокзалах был всегда кипяток, мы выбегали и набирали его во все емкости. Позже бросали в стакан перемолотый сухой горох, получалось что-то вроде супа, и долгое время чувствовали себя сытыми». Как следует из архивной справки, согласно постановлению Оргкомитета ЦИК КССР и оргбюро ЦК КП(б)К по Кызыл-Ординской области от 10 апреля 1938 года №10 «О расселении и хозяйственном устройстве корейцев в Кызыл-Ординской области»: «находящиеся в Кызыл-Ординской области 8476 переселенческих хозяйств устроить в следующем порядке: 3386 хозяйств колхозников и рабочих самостоятельными колхозами и 2241 хозяйство колхозников и рабочих в порядке переселения в колхозах области на базе рисоводства, зерновых и огородных культур, рыболовства и промкооперации…»
Из-за смены климата умер старший брат Михаил, который не смог адаптироваться после влажного климата дальнего Востока к ветреной степной погоде.
— Я тоже долгое время не мог адаптироваться, мне по ночам снились холмы, сосны, березы, речка, которая протекала в селе. Вода в ней была настолько прозрачной, что было видно дно. Весной вся рыба — горбуша, кета — шла на нерест. Она метала икру в верховье реки и сразу же погибала. В Атырау рыбу осетровых пород называют «красной рыбой». А эти породы рыб были по-настоящему красного цвета, — вспоминал Сергей Германович. На дальнем Востоке сажали в основном кукурузу и бобовые. В Кызылординской области он окончил среднюю школу, правда, дважды оставался на второй год в 7-м классе, потому что не в чем было ходить в школу. Но времени зря не терял — посадил рис, благо река протекала, собрал 5 мешков. Потом ведь его надо очистить от шелухи, все это он проделал сам, позже этот рис помог ему продержаться несколько лет. Это были военные годы, не было ни еды, ни одежды. Носили все, что попадалось. Он вспомнил, что обменял рис на теплую куртку желтого цвета у одной из эвакуированных семей. В ней и проходил несколько лет. До сих пор помнит, как на вокзал прибыл еще один эшелон, двери которого были наглухо закрыты. Когда стали их открывать, то из них буквально стали высыпаться чеченцы разных возрастов, которые просто скидывали с себя одежду, чтобы вытряхнуть вшей…
По окончании школы Сергей Германович ездил поступать в Новосибирский инженерно-строительный институт, но поскольку у него был временный паспорт и право на перемещение только по территории Казахстана, ему пришлось вернуться, и он поступил в Кызылординский пединститут, по окончании которого по направлению приехал в Атырау (Гурьев), где живет и поныне. Долгое время возглавлял этнокорейский центр, работал в морском рыбопромышленном техникуме. В данное время на заслуженном отдыхе, но насколько позволяет здоровье, участвует в общественной жизни. На мой вопрос: «Ездили ли к себе на Родину после реабилитации?» ответил, что ни разу не ездил, прикипел к здешней земле. А прошлое осталось только в памяти…
УРОЖАЙ СОБИРАЛИ ВСЕМ АУЛОМ
Анна Антоновна Хван говорит, что помнит рассказы своей матери Евфросиньи Васильевны Ким, которую вместе с отцом, председателем колхоза, и 10 детьми депортировали в Казахстан из поселка Александровка Хабаровского края. Она была пятым ребенком. Их разгрузили на одном из полустанков в голой степи Семипалатинской области. Но через некоторое время приехали мужчины, которые молча погрузили их в арбу и привезли к себе в юрты. Пронзительный ветер, холод, голод — все это отразилось на здоровье и жизни переселенцев. Никто не знал ни казахского, ни русского языков. Всех корейцев посадили у огня, чтобы отогрелись. А весной они вырыли землянки в степи, чтобы жить отдельно. Ее мама умерла в дороге, и Анна Антоновна даже не помнит, где ее могила. Многие умирали и позже, рацион был скудный, не было риса, овощей. — Отец мамы — Ким Бен Мун — был первым председателем колхоза в селе Лазаревка, где родился, он захватил немного разных семян, и ранней весной корейцы посадили овощи. Осенью урожай собирали всем аулом. Ранней весной корейцы собирали одуванчики и делали из них салаты. Местное население удивлялось, ведь казахи тогда не знали об этом. «Мама рассказывала, что они обдавали кипятком листья одуванчиков, потом их надо было обжарить, а масла нет. Кто-то из местных принес курдюк, соль и специи они также привезли с собой. Позже всем аулом сидели за общим дастарханом», — вспоминала Анна Антоновна. Как заповедь запомнила слова своей матери: «Если бы не местное население, мы бы все просто умерли. Нас спасли казахи, которые делились последним куском хлеба, несмотря на то, что самим было нечего есть. Мы в неоплатном долгу перед людьми Казахстана, низкий вам поклон». Более того, корейцы смогли сохранить свою культуру, традиции, язык. Кстати, о языке. В данное время Анна Антоновна обучает русскому языку корейцев из Южной Кореи, работающих по контракту. Она говорит, что в Южной и Северной Корее с большим интересом наблюдают за жизнью «коре мар», так называют они наших местных корейцев, тем более что они являются носителями древнего корейского языка, который им удалось сохранить, проживая в Казахстане…
Гульжан ЕЛЕШЕВА
