На перилах пешеходного моста в Атырау среди массы замочков – тех, что принято вешать в день бракосочетания, попалась мне на обеденной прогулке странная надпись «Житель умер от депрессии». Надпись сопровождалась картинкой, на которой были изображены кораблик, сердце, вода. Встревожилась. Тем более, что на одном из последних заседаний областной комиссии по делам несовершеннолетних озвучивались нелицеприятные цифры самоубийств именно среди подростков.
С начала этого года только в городе Атырау зафиксированы три попытки самоубийства среди несовершеннолетних. Специалисты говорят: это много. Да и сами сравните: например, за весь 2019-й было зарегистрировано пять случаев суицида среди подростков, все произошли в Жылыойском районе. А тут только за три месяца уже три суицида и непосредственно в областном центре. Почему идет рост? Кто виноват? Что делать?…
Заброшки не влияют, но пугают
После пешеходного моста я пошла в офис редакции, который, как известно, размещен по ул. Молдагалиева, 29 А. Если идти со стороны Жилгородка, ты проходишь заброшенный ночной клуб, заброшенную общагу, минуешь спортшколу. Затем вновь здание заброшенной уже другой общаги, и вот теперь «Атырау-Акпарат». Зачем я так заостряю внимание на маршруте? Слишком много «точек», где можно было бы, как мне кажется, совершить суицид. Я ни в коем случае не учу: просто, когда смотришь некоторые фильмы, там так и поступают. Однако в акимате хоть и говорили, что по Молдагалиева, 33 запланирован снос, а общежития по Молдагалиева, 30 капитально отремонтируют, ничего пока ни по первому, ни по второму адресу не двигается. А унылые общаги так и «приглашают» к себе.
Правда, как считает главный внештатный психолог-суицидолог департамента здравоохранения Атырауской области Акмарал Шарипова, такие здания не влияют на настроение самоубийцы.
– В нашем регионе не зарегистрировано случаев самоубийств с крыш или с заброшек. Но, в принципе, недостроенные дома, ветхие здания весьма доступны для таких случаев, – рассказала в интервью «ПК» Акмарал Шарипова. По ее утверждению, все факты совершенного суицида происходят дома. Это может быть чердак, сарай. Прыгать с моста – тоже есть такое. Но в основном это повешение дома.
Показала я и фото странного рисунка на мосту. Акмарал Максутовна вынесла своим профессиональным взглядом вердикт: это некое любовное послание.
– Однозначно, что человек проецирует свое внутреннее состояние. Скорее всего, это от неразделенной любви, – пояснила каракули суицидолог.
Что же теперь, родителям не работать?
Однако, считают специалисты, в Атырауской области гораздо больший упор нужно делать на работу с теми, кто пытался покончить с собой.
По данным представителя общественного фонда «Bilim Foundation», работающего над выявлением попыток саморасправы, суицидных настроений Алии Омаровой, которая в свою очередь сослалась на департамент полиции Атырауской области, только за три месяца в нефтяной столице было совершено три попытки самоубийства. Их было бы меньше, а то и вовсе бы не было, если б велась профилактическая работа.
– Я, как внештатный суицидолог, разбираю случаи завершенных и незавершенных суицидов, – говорит Акмарал Шарипова. – И по нашим исследованиям, трудновато подросткам, у которых родители работают вахтовым методом. И дети находятся у родственников: у бабушек, дедушек, снох, дядь, теть и т.д. И они не воспитываются. Да, они одеты, обуты. Но в остальном это, в принципе, беспризорные несовершеннолетние. Это один из факторов.
Буллинги, фоточки…
Кроме социально-демографического фактора, имеется кибербуллинг. Окружающие знают, что дети вахтовиков без защиты и опоры, и значит с ними любые буллинги пройдут. В итоге бедные подростки – в психологическом вакууме. Они не могут разорваться, у них высокая тревожность. Депрессия.
Акмарал Максутовна поделилась шокирующими фактами: были случаи, когда унижали, манипулировали нашими детьми через интернет. В том числе и педофилы. Например, подросток общается со своими виртуальными друзьями и вдруг признается – у меня такое настроение паршивое! И некто нехороший улавливает его настроение и начинает свои действия.
– И потом, сейчас же такое время – всё выкладывают в соцсети – кто что ест, кто во что одет. Это все на виду, и этим можно манипулировать. Педофилы сначала становятся ребёнку самым лучшим другом, общаются как с близким человеком. Обхаживают виртуально. Потом невзначай просят сфотографироваться, потом просят выкладывать фото попы, других интимных мест. Это ужасно, но они объясняют это так: мол, ты сфотографируйся, я посмотрю, какая у тебя фигура, а потом удалю фото. Доверчивые несовершеннолетние слепо выполняют просьбы, а потом такие «люди» начинают шантажировать детей, к примеру, если ты не перечислишь ту или иную сумму, я выложу снимок в интернет. Конечно, это действует психологически, – говорит спикер. Поэтому Шарипова считает правильным поднятие в парламенте вопроса о защите детей в интернете от кибербуллинга – по ограниченному доступу к паутине.
Еще есть и буллинг уличный – деньги собирать (во дворе), в школе буллинг – дедовщина, что и в нашем с вами детстве наблюдалось. Но это все – из семьи. Когда родители сильно заняты, дети фактически одни. Защищаться, отпираться у них сил нет. Пожалуется родственнику – тот ответит, мол, қойш, накормлен, что еще надо? А то, что с малолетними родными творится – не разбираются даже.
Но говорить, что есть такие факты и ничего не делать – это ужасно. Нужно искать пути выхода из этой страшной проблемы.
– Мы проводили собрания, семинары с психологами, с педагогами, родителями, разговаривали с представителями акиматов районов. Чиновники размышляли – мол, хоть бы вахта у двух родителей не случалась вместе, предлагали перекрестный вариант – мама полмесяца на вахте, папа – дома, и наоборот. Но советовать легко, а насколько это реально выполнить? – говорит Акмарал Максутовна, давая понять, что нынче с работой такая напряженка, что порой и выбирать не приходится. Но что же делать?
По убежденному мнению нашей собеседницы, у общественного фонда «Bilim Foundation» отличный опыт работы именно в таких ситуациях, с детьми суицидального настроения.
– Специалисты фонда, которые начали работать в Атырауской области, очень многое для профилактики сделали, не знаю, почему их проект остановили. Они вместе с нами провели колоссальную работу! – сообщает Шарипова. – В одной команде работали с медработниками, с облуправлением образования, со мной – как главным внештатным суицидологом. Они выявляли риски, и скольких мы подростков спасли! Сейчас никто этим не занимается.
По убеждению спикера, именно работа по выявлению суицидальных настроений сейчас в регионе тормознулась. Школьный психолог сам по себе, медработники сами по себе. А тот самый общественный фонд являлся связующим звеном.
И такие социально значимые проекты точно нельзя приостанавливать.
К самой Шариповой в прошлом году лично обратились 16 подростков с суицидальными попытками. Она поработала с ними, сейчас это жизнерадостные молодые люди. С начала этого года в ее кабинете побывало уже шесть ребят! Какие у них были симптомы и жалобы? Одни пытались себе порезать вены, у других был кибербуллинг, третьи страдали от домашнего насилия, четвертые – от недопонимания в семье. Были и такие, кто увлекался компьютерными играми, в которых присутствовали элементы жестокости (убийства, к примеру), такие игры ведут к расстройству психики. – У меня есть профессиональный Instagram, где я нередко устраиваю прямые эфиры по теме суицидов, – сообщает к слову суицидолог. – Недавно говорила о компьютерных играх, даже называла, какие игры провоцируют на жестокость. (@akmaral_sharipova)
– Акмарал Шариповна, а можно ли по объявлениям на том же мосту, к примеру, вычислить человека, что он, возможно, собирается свести счеты с жизнью, и тогда спасти его?
– Конечно! Но я ведь не смогу в одиночку всю область спасать: у меня каждый день на приеме тоже особенные пациенты, и, как вы понимаете, бежать на мост или еще куда попросту нет времени. Были бы волонтеры, которые б фиксировали такие надписи!
Надо что-то делать
Тем временем фонд, о котором уже не раз здесь говорилось, направлен на организацию и проведение комплекса мероприятий, направленных на превенцию и профилактику причин суицида среди несовершеннолетних. Программа, по словам руководителя «Bilim Foundation Жаннат Досжановой, в нашем регионе реализовывалась с 2017 года, при финансовой поддержке местных исполнительных органов. Руководителями управлений образования и здравоохранения был утвержден план мероприятий по превенции суицида среди несовершеннолетних, согласно которому выполнялся комплекс мероприятий. Специалистов организаций образования и здравоохранения обучили специфике выявления и психологической работы с рисками подростковых проблем психического здоровья и/или суицидального поведения. Фонд выявлял нуждающихся в психологической поддержке и помощи, проявивших суицидальное поведение и формирование группы риска; обеспечивал проведение психологической консультационной и коррекционной работы, первичной медико-санитарной и лечебно-профилактической работы в отношении подростков группы риска.
Но как только количество суицидов начало снижаться, все выдохнули и завершили работу с фондом. А проблемы не исчезли, более того, пандемия, по словам специалистов, все только усугубила. «Суицид – это такой индикатор психологического здоровья всего общества, и когда бывают потрясения, этот индикатор начинает расти. Вот и в Атырауской области стало вновь больше случаев, и, зная нашу прежнюю плодотворную работу, руководство области заинтересовано ее продолжить. И мы готовы к сотрудничеству», – так говорили представители фонда осенью 2021-го.
Однако, когда курирующего социалку зама теперь уже бывшего акима Атырауской области М. Досмухамбетова уличили в коррупционных преступлениях, все проекты зачахли. И, что самое обидное, тормознулся и столь важный проект по выявлению суицидальных настроений. Недавно фонд обратился в «ПК» с просьбой поднять этот вопрос, чтобы проект вновь заработал. На самом деле, не лучше ли в Год детей вместо акций с пирожными и мороженым дать добро на более солидный и очень нужный проект? Кстати, готовясь к этому материалу, узнала у молодых людей, что «популярностью» среди атырауских самоубийц (ужасно, но приходится писать такое!) пользуется алиевский мост. Вот вам и «звоночек».
КОММЕНТАРИЙ В ТЕМУ:
Шахарман Ерсеитова, лидер общественного объединения «Хиуаз»:
– Мы постоянно работаем с детьми, попавшими в трудную ситуацию. У нас на виду многодетные семьи, трудные семьи, но мы по мере возможности даем им советы, помогаем, когда матерям плохо. Когда дети не слушаются родителей, своими старыми методами – «айналайын, карындасым» и т.п. словами помогаем. Даем такими ласковыми фразами мотивацию.
В этой теме, о которой вы спрашиваете, уверена, надо координировать работу ювенальной полиции с собесом, с советами матерей, надо с каждым сельским акиматом общаться. Это же наше общество! В нем трудных детей очень много, они не знают, куда податься. Виноваты взрослые. Сейчас так просто разводятся, и суд так легко рассматривает дела, все – на стороне женщин. А женщина, порой, пропадает, ребенка бросает. Дети совершают суициды, потому что они находятся в незнакомом доме, остаются с незнакомыми мужчинами, а те, порой, что хотят, то и делают с несовершеннолетними, а сами дети боятся что-то сказать.
И еще. Всегда обвиняют образовательные учреждения. А семья? Разве семья не должна отвечать за своих детей? Сами родители в ответе за детей!
25 фактов суицида среди взрослых и несовершеннолетних было зафиксировано за три месяца этого года.
28 фактов за этот же период 2021-го (По данным пресс-службы департамента полиции Атырауской области)
Полезные ссылкии контакты:
врач-суицидолог Атырауской области Акмарал Шарипова: @akmaral_sharipova в Instagram
20-53-30 – круглосуточный телефон доверия областного центра психического здоровья
www.BFLine.org – сайт ОФ «Bilim Foundation», где приглашают к общению на сленге подростков, доверительно и просто.
Надежда ШИЛЬМАН
