Говорят, что «у терроризма нет лица». Такое название носит даже одна из книг, посвященных важной проблеме современности — религиозному экстремизму и терроризму. Подобный заголовок не может не привлекать внимания, и поневоле задумываешься — а ведь действительно за клеймом «террорист» стоит определенный человек, личность. Так кто же становится террористом? И, самое главное, почему?
На анализе личности террориста зиждутся исследования в сфере изучения вопросов возникновения и распространения современного терроризма. Над этим вопросом работают множество специалистов: психологов, социологов, политологов, психиатров, генетиков, аналитиков, специалистов спецслужб и других. На это тратятся по всему миру баснословные деньги и колоссальные человеческие ресурсы. Игра стоит свеч. Ведь если подобрать ключ к этой загадке, то можно будет избежать кровопролития и человеческих жертв. Увы, пока это неразрешимая задача.
Психология людей, совершающих террористические акты, наверное, никогда не будет подвластна нашему, обывательскому, пониманию. Взять, к примеру, недавнюю трагедию в Волгограде — 21 октября террористка-смертница взорвала пассажирский рейсовый автобус. В результате теракта погибли семь человек, включая террористку. Пропустив через себя эту информацию, невольно задаешься вопросом: что толкнуло молодую женщину на такое страшное преступление?
Зачастую террористов квалифицируют как шизофреников, фанатиков, ущербных личностей с неустойчивой психикой, жестоких и бессердечных. Однако это далеко не так. Как пишет в своей работе группа ученых Хабаровского пограничного института Федеральной службы безопасности Российской Федерации, попытка изобразить террориста как психически больного, по сути, не верна — и никуда не приведет. Скорее, можно утверждать, что современный терроризм иррационален, то есть, не подвластен нашему пониманию. Смесь религиозных, национальных, честолюбивых и нигилистических проектов с эмоциями — вот на чем держится терроризм. Поэтому с определенной долей уверенности можно сказать, что мировосприятие террористов носит иррациональный, мистический характер (поэтому они так открыты для радикальных идеологий).
Юридическая газета Казахстана «Око» опубликовала воссозданный типичный облик человека, склонного к радикализму, подчеркивая, что «это не шаблон, но все же некий обобщающий образ».
Согласно публикации, люди, вступающие в ряды радикальной группировки, — это выходцы из разных социальных слоев и жизненных сфер. Между тем отличительная черта именно казахстанского террориста — молодость, бедность и необразованность. Подобная точная характеристика была дана заместителем Генерального прокурора РК Иоганом Меркелем на первой международной конференции Казахстанского союза юристов и Союза криминологов, прошедшей в начале этого года в Астане. В подтверждение его слов, обратимся к цифрам.
Согласно исследованию ИА Zakon.kz, возраст террористов с 2008 года стал значительно моложе. Если пять лет назад самому молодому из девяти людей, задержанных за преступления, связанные с терроризмом, на момент совершения преступления было до 20 лет, то уже в первой половине 2012 года лиц, совершивших подобные преступления, насчитывалось уже 81, и среди них уже шесть человек в возрасте 18-20 лет.
В стране в период с 2008 по 2012 год за террористические преступления осуждено 148 человек, а за преступления с признаками экстремизма — 160. Так вот, почти 60% осужденных террористов — это лица в возрасте до 29 лет. Другими словами, это представители молодежи. Практически все, а если быть точнее, то 95% — безработные. И это очень настораживает.
По словам Иогана Меркеля, ряды групп нетрадиционной религиозной направленности пополняются за счет малообеспеченной, неустроенной в социальном отношении молодежи, не имеющей достаточно знаний в области религии и основах традиционного ислама.
— Портрет террориста в Казахстане — это молодые люди, пытающиеся найти место в жизни и не нашедшие его. Чаще всего безработные, не имеющие хорошего образования и каких-то дальнейших перспектив, — сказал он.
Таким образом, психологический портрет террориста, пусть и не стопроцентный, написан. Маски приспущены. Пусть образ размыт, но очертания его все же есть, а этого уже достаточно, чтобы начать действовать, принимать меры. Можем ли мы — общество, власть, государство — позволить нашим гражданам «уходить» на другую сторону дороги и решать их собственные проблемы ценой человеческих жизней? Пусть даже и их собственных. Нет! Ведь это наши сограждане, наши люди. Неразрешимых проблем нет. Значит, надо создавать рабочие места, работать над качеством образования и разъяснять, разъяснять, разъяснять…
Подготовила
Найля ОСМАНОВА
