Нефтяник. Это слово имеет свой определенный смысл. Но для Багдата Ашимовича Уалиева в этих восьми буквах заключена вся его жизнь, история его семьи. Его отец был нефтяником, сам он нефтяник, а теперь по проложенному пути уверенно шагают трое сыновей Багдата Ашимовича, которые остались верны «семейной» профессии.
Жизнь целого клана прочно связана с небольшим участком земли посреди атырауской степи, который за несколько десятков лет стал им родным — месторождение Прорва, находящееся в отдалении от областного центра. Именно сюда в 1960 году вместе с семьей приехал отец нашего героя, буровик-нефтяник Ашим Уалиев, который стал одним из тех, кто внес значительный вклад в развитие Прорвинского месторождения. Старшему сыну Багдату было всего 11 лет, но он прекрасно помнит тот момент, когда впервые увидел Прорву.
— Там ничего толком и не было. Степь. Барачные дома, продуваемые со всех сторон. Зимой жгли нефть, мазут, чтобы хоть как-то прогреть их, согреться самим, — вспоминает нефтяник.
Уже позже появились школа, зимний и летний клубы. Детского сада только не было. В 1964 году семья Ашимовых переехала в Сарыкамыс, где они прожили 42 года. Но с Прорвой так и не расстались. Из семерых детей именно он, старший сын, пошел по стопам отца — и ни дня не жалел об этом.
После окончания школы Багдат Ашимович поступил в техникум, где освоил профессию бурильщика. Потом ушел в армию. Вернувшись, женился на девушке с красивым именем Лидия, которая приехала в Сарыкамыс по направлению работать учительницей.
— Счастье свое здесь нашла, — смеется ее супруг. — Соединилась династия нефтяников с династией учителей.
Вместе с Лидией Нажимовной воспитали шестерых детей — трех дочерей и трех сыновей. Она и поддерживала, и советы давала, и никогда не жаловалась на трудности.
— А что жаловаться? Мы и работать в две смены успевали, и детей растить, и гулять.
— У нас развлечение было, — улыбаясь, присоединяется к жене Багдат Уалиев. — Раньше три факела горело, сжигали попутный нефтяной газ, так вот мы туда из поселка пешком ходили. До факелов и обратно. И не ленились. Иногда выбросы бывали, домой приходили все в нефти, измазанные. На жалобы и времени-то не оставалось!
Кипела жизнь, кипела работа.
За годы своей деятельности Багдат Ашимович работал сначала мастером ремонта подземных скважин, потом вырос до старшего мастера, был инженером первой категории… Одним словом, оставался нефтяником.
— Условий труда в то время ведь практически и не было. Сами ездили на работу. Обедали в маленьком вагончике тем, что из дома завернули. Вагончик, буржуйка, где чай кипятим, — вот и все условия. Зимой холодно, летом невыносимо жарко. Под вагончиком закапывали бочку с водой, чтобы хоть чуточку прохладная была. Конечно, не как из холодильника, но пить можно. Вот так и проживали. Быстро пообедаем — и на работу, — рассказывает он.
Работа — тоже не сахар. Задача мастера ремонта подземных скважин понятна: в случае аварии быстро и качественно ликвидировать ее. Однако на деле не все так просто. Рабочим требовалось сначала поднять трубы, найти причину аварии, заменить, опять спустить трубы на место.
Представляя все это, вспоминаешь слова Орынгазы Исказиева, одного из первопроходцев, рассказывающего о Прорве: «Погода в этом районе очень капризная. Можете себе представить: постоянные ветры, мельчайшая пыль, которая после дождя превращалась в непроходимую грязь. Но мы свыклись к безмолвию степи и тысячам километрам бездорожья. Кажется, теперь это называют экстремальными условиями. Тогда — это были обычные трудовые будни. Нефтяник может многое перетерпеть — профессия к этому обязывает. Мне кажется, только энтузиазм давал нам силы выстоять в первые годы. Здесь мы построили жилье, провели туда дороги, электричество, воду — а ведь раньше там была только степь».
— Сейчас условия значительно лучше. Новые технологии, современная техника, — перечисляет Багдат Ашимович. — Красивая красная форма — как пришел на работу чистенький, так и уходишь домой. А мы как? Нам дадут х/б-шку, мы в ней работаем. Домой приезжаем, все в нефти, в мазуте. Жена стирает все это вручную. Хорошо хоть вода была.
Ведь действительно, эти люди в прямом смысле добывали нефть своими руками. И с каким восторгом, с какой теплотой они вспоминают это время! И нет, не жалуются на то, как тяжело было, делятся.
— Конечно, труд был адским. Раньше еще и не выедешь из этого поселка, дороги практически не было. По 7-8 часов до Атырау добирались. А молодежь, — говорит Багдат Ашимович, — и не верит сейчас, что так раньше было. Но как это было здорово!
Слушая рассказчика, сам собой напрашивается вопрос: «Что для этого человека, для этой семьи значит Прорва? Ведь там практически проходила вся их жизнь».
— Это для нас не просто месторождение. Для нас это все. И детство там прошло, и юность, и молодые годы. Там женился, там родились все мои дети, внуки на свет появились. Для нас это незабываемо. Вся жизнь с нефтью связана, с Прорвой, — слова Багдату Ашимовичу даются с трудом, со слезами вспоминается и само месторождение, и люди, с которыми вместе жили, работали и большей частью которых уже нет в живых.
С теплотой он вспоминает коллег отца — директора Прорвинской конторы бурения М. Маташева, главного инженера организации Н. Марабаева, соседа-нефтяника С. Лапшина и многих других.
Раньше и жили одной большой семьей. Как говорят в народе, и радость, и горе — все было общим. Детей растили сообща, поддерживали друг друга как могли. Бывало, и спорили — но спорили по делу. «Истина ведь рождается в спорах», — добавляет нефтяник. И действительно, хотелось идти на работу, как бы тяжело ни было. Бывало, смену отстоишь 8 часов, а работу не успел завершить. И остаешься дальше работать, потому что надо. И по 12 часов стояли, и по 14. Все бывало. Да и труд нефтяника тогда оплачивался значительно меньше — около 70-80 рублей аванс, рублей 120 — получка. Вот так и жили — от аванса до получки.
В октябре 2012 года Багдат Ашимович вышел на пенсию с должности заместителя начальника производственно-диспетчерской службы НГДУ «Жылыоймунайгаз». С тоской признается, что скучает по работе. Иногда сетует на молодежь — мол, отработали 14 дней, вахту, и бегом домой. Не хватает терпения, усидчивости. Однако, как тут же сам и поспешно добавляет: уважают и все-таки прислушиваются. И это важно.
В канун празднования 50-летия месторождения Прорва Багдат Ашимович, оглядываясь назад, вспоминает предыдущие юбилеи месторождения.
— Конечно, я чувствую себя причастным к празднику. Вроде бы совсем недавно праздновали 40-летие Прорвы. А уже 10 лет прошло. Вот как время летит. Я ведь на одном месторождении всю жизнь и проработал. Нефть для нас стала уже чем-то обыденным, как вода. Привыкли уже, — говорит он.
Сейчас Багдату Ашимовичу 64 года. Вместе с супругой они считают себя «богатыми» людьми: у них шестеро детей, 12 внуков. Есть кому продолжить династию прорвинских нефтяников. Это ли не богатство?
— Да, мы богатые. И еще богаче станем, если живы-здоровы будем, — в два голоса твердят супруги Ашимовы.
Глядя на эту крепкую семью, понимаешь: все-таки нет в нефтянке случайных людей, они просто не выдерживают накала. Каждый, кто посвящает свою жизнь этой отрасли, прошел испытание всеми трудностями. И прикипел к ней навсегда. И уже начинаешь верить в то, что любовь к этой профессии передается генетически. А как иначе? Ведь в этой семье уже выросло третье поколение нефтяников, которое пошло по стопам деда и отца, и, похоже, не жалеет о выбранной дороге.
Найля ОСМАНОВА
