Пока вы читаете эти строки, Сарсенгали Куспанов уже бродит по переулку Жамбыла, что в Санкт-Петербурге, и строит планы на очередные встречи и мероприятия с питерскими казахами. А пару недель назад он, президент казахского общества «Ата-Мекен» в Санкт-Петербурге и Ленинградской области, посетил дорогой его сердцу Атырау. Он не преминул зайти в редакцию «ПК», просто, чтобы пообщаться с нами, а мы не могли отпустить дорогого гостя, не угостив настоящим чаем по-атырауски и не расспросив о его житье-бытье.
«Я ХОТЕЛ УВИДЕТЬ БЕЛЫЕ НОЧИ И РАЗВОДНЫЕ МОСТЫ»
— Сарсенгали Аккулович, насколько нам известно, вы уехали в Ленинград учиться. Надолго задержались, без малого полвека…
— Мне, вообще-то, пророчили учебу в МГУ. Я хорошо учился в школе. Любимые предметы — математика, физика. Но семейные обстоятельства сложились так, что пришлось бросить школу и пойти работать нефтяником (в Каратоне). Мне тогда было 13 лет. Позже учебу продолжил в вечерней школе. А потом была служба в армии, вот тут-то я и «заболел» Ленинградом. Капитан Олейник, с которым я служил, был родом из Питера, он буквально днем и ночью говорил о белых ночах и разводных мостах, об исторических памятниках. Он с таким упоением и любовью, с таким интересом рассказывал о Ленинграде, что я решил для себя: отслужу, а потом поеду поступать туда. Поступил, по распределению остался там работать. И так и по сей день.
КАЗАХ, ЗНАЧИТ, ВЕРНЫЙ ДРУГ
Мы были дружны с капитаном, а причину его благорасположения ко мне я узнал позже. Дело в том, что во время войны Олейник и его друг-казах, уроженец Кызылординской области, попали в окружение. Их обоих ранили: Олейника — в ногу, а друга — в плечо. И вот, как вспоминал Олейник, немцы уже подходят, он и попросил своего фронтового товарища, мол, бери все документы, раз у тебя ноги целые, и беги, что есть мочи, хоть один из нас жив останется. Но фронтовик из Кызылорды снимает с себя плащ-палатку, кладет туда раненого Олейника и тащит его с собой. На счастье наших героев подоспела подмога, враг отступил. Из-за ранения в ногу солдат из Ленинграда провалялся в госпитале долго и не смог поблагодарить друга за то, что не оставил тогда в бою его одного. А чуть позже он узнал, что фронтовой товарищ погиб. Так получилось, что я, сержант Куспанов, тогда для Олейника был первым казахом, которого он встретил после войны. В память о боевом товарище капитан однажды нам даже сварил бешбармак из медвежатины. Вообще, с этим капитаном много чего было, он всю войну прошел, был опытным, много знал. И, как я уже говорил, много рассказывал о Ленинграде. Вот так я туда и попал. Я окончил Санкт-Петербургский электротехнический университет «ЛЭТИ» им. В.И. Ульянова.
НАШИ ДОЛЖНЫ УСПЕВАТЬ!
— А как возникла идея с «Ата-Мекеном»? Зачем нужно было создавать это общество?
— Просто я еще во время учебы в институте узнал, что не все студенты-казахстанцы успешно заканчивают ленинградские вузы. Из 80 поступивших до защиты диплома, может, лишь четверть доходила, остальные из-за прогулов или плохой учебы отсеивались. Вот я и решил создать Совет студентов и аспирантов, который буквально следил бы за успеваемостью соотечественников. Не без гордости могу сказать, что сейчас таких фактов нет. А еще многие возвращаются на Родину, в том числе и все три мои дочки окончили (на «красный» — прим. Авт. ) вузы в Питере. Мои друзья шутят: мол, наши ребята в питерские вузы попасть не могут, стремятся потом там остаться, а ты выучил детей и обратно их в Казахстан возвращаешь?! А я спрашиваю — ну и кто из нас патриот?
Чуть позже при Совете студентов и аспирантов открылось общество «Ата-Мекен», которое уже объединяет не только студентов из Казахстана, прибывших в Питер на учебу, но и всех наших соотечественников, проживающих здесь.
Мы встречаемся, занимаемся популяризацией национальной культуры, изучаем казахский язык. Как-то я общался с госсекретарем РК и сказал: раз вы отправляете на учебу, работу в Россию казахстанцев и хотите, чтоб соотечественники не забывали язык, пришлите нам преподавателя! Пока ответ ждем, надеемся. А еще в нашем «Ата-Мекене» познакомились и обрели семьи порядка 15 пар, родом из Казахстана (не считая меня, я тоже нашел, будучи студентом, свою вторую половинку в Совете студентов и аспирантов!)! Их дети — мои внуки. На сегодня около 10 тысяч соотечественников в нашем «Ата-Мекене».
СУНДУК КАЗАХСКОГО ЦАРЕВИЧА
— А вообще, на ваш взгляд, казахстанцев в Питере, кроме учебы, что еще привлекает?
— Аврора (смеется). Но, знаете, мне вот не нравится, когда приедут в Питер и говорят: пойдем смотреть «Аврору», ее, кстати, сейчас нет (убрали на ремонт — прим. Авт.). Здесь столько всего еще интересного и полезного! К примеру, сейчас много неизученных библиотек! Вот, скажем, библиотека Ораза Мухаммеда, 1588 год. Он сдал «Серебряный сундук» (документы, относящиеся к казахской истории XV-XVI веков) царю в Москве. Спустя века, когда образовалось отделение Академии наук в Санкт-Петербурге, сундук был передан туда. В русских летописях Ораза Мухаммеда называют «царевичем казахской орды». Сколько книг в сундуке! «Ата-Мекен» дал заявку на изучение этих бесценных томов — нам должны со дня на день ответить.
Нева тоже хороша, стоит того, чтобы приехать и взглянуть на нее. А сколько в Питере дворцов! Этот город, конечно, надо хотя бы раз увидеть воочию. Здесь чуть ли не каждый дом — музей. А еще потому, что Ленинград отстояли в годы войны, в том числе и казахстанцы. Не зря наш Жамбыл Жабаев написал стихотворение, посвященное блокадному Ленинграду и ленинградцам. «Устами мудрого казахского певца», — писала осенью 1941-го «Ленинградская правда», и вся тогда великая страна говорила: «Мы с вами, ленинградцы!».
— А какое у вас любимое место в Питере?
— Переулок Жамбыла. До этого он носил название личного врача Екатерины II. Как-то на очередном заседании Совета старейшин при «Ата-Мекене» я задался вопросом: а вдруг когда-нибудь вновь переименуют? И мы решили поставить памятник Жамбылу. На строительство памятника выделил средства Нурсултан Назарбаев.
— А в Атырау?
— Атырау — великолепный город. Люблю Урал, люблю степь. Но больше всего люблю станцию Искине. Я там вырос, много познал благодаря бабушке Фатиме, которую я называл мамой. У нас, казахов, так принято, старших детей отдавать на воспитание бабушкам. Я долго считал ее мамой. А ту, что дала мне жизнь, называл просто, по имени — Мауленберген. И даже когда повзрослел, стал студентом, мой язык не поворачивался назвать мамой настоящую маму, хотя мне никто не запрещал, не контролировал. Вот такое воспитание. А однажды Мауленберген прочитала мне свои собственные стихи. В них она изливала душу, и я понял, что она мечтает услышать, что я назову ее «Мама»… Сейчас, по прошествии стольких лет, тоска пронзает мое сердце, мне стыдно, что я так и не произнес это заветное для нее слово.
КАЗАХСТАН В ЗЕНИТЕ
— Сарсенгали Аккулович, какое сейчас вы замечаете отношение питерцев, а значит, и россиян к нашей стране?
— Сегодня Казахстан — в зените. Я вижу, как мы интересны россиянам. Мы работаем совместно со своими питерскими коллегами над тем, чтобы дать одной из питерских школ имя Героя Советского Союза Алии Молдагуловой. Кстати, в школах, куда наше общество часто приглашают, все время просят рассказать о ее жизни, а также еще об одном герое Советского Союза Султане Баймагамбетове, в городе на Неве есть гимназия, названная его именем. Музей же Алии, который я организовал в одной из городских школ, будучи студентом, и по сей день действует, мы его до сих пор курируем, он в очень хорошем состоянии. Туда мы часто водим различные делегации.
Казахстан сегодня на правильном пути, весь мир говорит о Казахстане как о мирном государстве. Говорят и о Президенте, и о самих казахстанцах. Когда я это слышу, я горжусь, что я — родом из Казахстана.
Надежда ШИЛЬМАН
