Вот и наступил этот день. Нет, не конец карантина, он где-то там, корчит недовольную рожу и неопределенно пожимает плечами. Сегодня другое – случился семейный скандал. Он назревал давно, но мы – люди уже немолодые, а потому всеми силами избегали его. Но тут не выдержал я сам. Знал, что будет, как будет и… спровоцировал.
Так, от нечего делать, от скуки. Впрочем, не нужно было особо стараться. Все уже давно опробовано на себе. Только не учел одного – с началом ссоры уйти по надуманной причине из дома не получится. А, может быть, знал и все же рискнул.
Когда жена начинает злиться, у нее меняется даже голос, становясь ехидным-преехидным, она начинает издалека намекать на мою лень, неприспособленность к жизни: «Вон тот-то уже давно дом строит, этот машину купил, один ты ничего не хочешь, ни к чему не стремишься…». Ну, в общем, все как у всех, не раз уже слышал от других и пришел к выводу – женщины разные, а жены одинаковые. Читатели-мужчины, уверен, поймут. Но обычно на повышенные тона мы при детях не переходили, а потому время от времени, помотав немного друг другу нервы, к приходу детей принимали вполне респектабельный вид. А тут случай особый – дочь дома, к подругам поболтать не ходит, а время похода в магазин ну никак недостаточно для полноценной ссоры, чтобы можно было выпустить пар и успокоиться.
Знал я все это и все же отважился. Сначала подготовил дочку. Она и так всегда на моей стороне, не то, что сын – предатель. Но сын в столице, и мама остается без союзников. А с дочкой мы всегда находим общий язык.
Итак, после сытного обеда вместо: «Спасибо, все было очень вкусно», сказал: «Что-то соли маловато». Дочка подхватила: «Да, папа лучше готовит». И тут я понял – вот она, возможность поджечь фитиль: «Да, у мамы даже колбаса невкусная, когда она нарезает», – ляпнул я фразу, услышанную в одном фильме. И началось. Жена, простоявшая у плиты до обеда, не вынесла такой «благодарности», подхваченной хихиканьем дочки. Вот всегда удивляюсь, обычно абсолютно адекватная, спокойная и рассудительная, моя женушка в минуты, так сказать, особого волнения вспоминает слова, которые в ее лексиконе не то, что услышать, даже представить трудно. И как у нее так получается, что вполне литературные слова воспринимаются похлеще мата. Я пробовал как-то. Не то. Душу что ли не вкладываю. Не ожидавшая такой бури эмоций, дочка быстренько ретировалась в свою комнату, а я спокойно вышел на балкон – покурить. Теперь главное – не отвечать и не провоцировать дальше. Когда устанет – сама успокоится. Главное, все это ей на пользу. Раздражение, копившееся последний месяц, искало выхода, она, как нормальный человек, подавляла желание сорваться как могла. И тут на помощь пришел я. Когда успокоится, еще спасибо скажет и даже извинится за отдельные резкие слова. Я, конечно, прощу – я же человек великодушный. А чуть позже расскажу, что я сам все устроил. Возможно, это станет поводом для новой вспышки, а, возможно, вместе посмеемся. Вечером станет ясно. Вот пишу дневник, посмеиваюсь про себя и с нетерпением жду вечера – когда настанет пора примирения. Там уже другие эмоции будут – положительные. Только вот дочка как-то осуждающе смотрит на меня и прячет виноватый взгляд от мамы. Неужели переборщил? Да нет, не думаю. Это она с непривычки.
Зато теперь месяц можно будет обходиться без особых конфликтов. Хотя кто его знает, карантин привносит свои коррективы.
Кайрат САТАЕВ
