ВОССТАНОВИТЬ ИСТОРИЧЕСКУЮ СПРАВЕДЛИВОСТ

«В годы репрессий мой отец остался жив только потому, что был в утробе матери», — так начала свой рассказ Шахарман (близкие привыкли больше к имени Тамара) Ерсеитова, проживающая ныне в Атырау, когда я попросила рассказать о том, как и когда ее семья вернулась на историческую родину из Узбекистана.

На примере трагедии одной казахской семьи из нескольких миллионов других я попытаюсь в одном материале, насколько возможно, восстановить историческую правду.

Это тем более необходимо, потому что всем нам, среднему поколению, да и последующим также, преподавали, как оказалось, не истинную историю теперь уже суверенного Казахстана. Много было в ней «белых пятен». Поэтому и отзывается оно эхом через много лет. Самое главное — я не ищу виноватых. Пришло осознание того, что никто и ни в чем не виноват. Это была трагедия казахского народа. Вот что главное мы должны понять, сделать выводы и продолжать жить. Причем в лучших традициях своего народа, всегда отличавшегося гостеприимством, добротой, широтой души…

— Наш дед Курман еще до революции в течение 18 лет был волостным в Новоказалинске Кзылординской области, как рассказывал нам отец Абылкасым Ерсеитов, — говорит Шахарман Ерсеитова. — После установления советской власти, когда начались репрессии против зажиточных семей, мой дед сказал бабушке следующее: «Новая власть никого не пощадит, я в этом уверен. Но и убежать не могу, потому что меня все знают. А ты должна бежать ночью. У меня к тебе один наказ: сохрани ребенка, которого носишь под сердцем. Он должен продолжить наш род». В одну из ночей бабушку посадили на верблюда, в сопровождении еще нескольких преданных деду мужчин-охранников она со слезами на глазах отправилась в неизвестность. Теперь уже в прошлом были семья, преданный муж, дети, достаток в доме, уважение сородичей… (Опережая события, скажу, что бабушка Масаты так и не увидела больше ни мужа своего, ни своих старших детей. Слышала, что муж погиб в Сибири, а детей распределили по детским домам, и их дальнейшая судьба ей была неизвестна). Бабушка родила отца в дороге, и поскольку с ребенком надо было где-то приютиться, решила остановиться в старом Ургенче. После рождения сына в 1928 году у бабушки был стресс, некоторое время она его не хотела даже видеть, говорила ему: «Ақырзаманның баласы», но всегда помнила наказ мужа. Когда сыну исполнилось 10 лет, от пережитых волнений, голода, холода бабушка умерла, и воспитанием сына занималась ее сноха. Курман рос любознательным. Стремился к знаниям, когда началась Великая Отечественная война, в 14 лет начал трудиться на барже. Несмотря на то, что он был маленького роста, у него уже было в подчинении несколько человек. После войны он поступает на учебу в Ташкентский сельхозинститут, начинает трудовой путь в Хорезме бухгалтером, после женитьбы на казашке Санымкуль Аралбайкызы у них будет 12 детей. Впоследствии все они получат высшее образование в Узбекистане, трудоустроятся. А отец, благодаря своей природной чистоплотности, дорос до должности начальника КРУ-контрольно-ревизионного управления.

Мой отец хоть и жил в Узбекистане, но всегда мечтал о своей родине, о Казахстане. Его одолевало двоякое чувство. Он говорил: «Власть тех лет отреклась от нас, мы были вынуждены бежать, покидая Родину, чтобы спастись. Но с другой стороны, что поделаешь, если власть проводила свою политику, и в ее жернова попали миллионы людей? И теперь, даже когда быт устроился, что-то не дает мне покоя, все ноет душа и зовет в степную даль…». Это тоска по исторической Родине не давала покоя, поэтому мой отец создал со временем в Хорезме казахский культурный центр, в котором пропагандировали казахские традиции, язык. Участвуя во всех мероприятиях, казахи ставили юрту, где подавали национальные блюда. Финансировал все он сам из своего кармана, мать иногда на него обижалась: «Люди домой приносят что-то, а ты из дома несешь». Он сам никогда не снимал с плеч чапан и тюбетейку (на верхнем снимке). Мы учились в Хорезме в русской школе. Он приложил немало усилий для того, чтобы открыть в городе Ургенче Хорезмской области казахскую школу. После ее окончания некоторые воспитанники не могли продолжить учебу в высших учебных заведениях Узбекистана, якобы воспитанники не знают узбекского языка. Тогда мой отец ехал в этот вуз и доказывал, что воспитанники школы знают не только свой, казахский, язык, но и узбекский, и русский. Он был целеустремленным, никого из сородичей не давал в обиду.
Обретение независимости Казахстаном отец воспринял как добрый знак. Когда увидел впервые Президента Нурсултана Назарбаева по телевизору, сразу же сказал: «Этот человек сможет вывести Казахстан вперед».

Ветер перемен не оставил отца в покое, и он как-то сказал одному из своих сыновей: «Я уже стар. У меня здесь есть авторитет, а начинать жизнь заново мне уже тяжело. Поезжай на родину, ты молодой, если будешь жить там, буду знать, что мои корни в Казахстане». И один из моих младших братьев приехал с женой в Кульсары. Вначале они ютились в однокомнатной квартире. После зеленого узбекского оазиса, а наш дом всегда утопал в зелени, суровый климат Западного Казахстана был в диковинку. Но брат быстро освоился, молодость берет свое, и когда через некоторое время приехал обратно, то сказал нам следующее: «Я не знал, что значит для человека родная земля. Оказывается, ее силу можно ощутить только находясь на ней. Отец, мы долгие годы только прозябали, а не жили. Пусть у нас здесь просторный дом, достаток, но ничто не может заменить своей земли. Я только в знойном — летом, а зимой — в морозном Кульсары почувствовал, что живу, дышу полной грудью воздухом своей земли. Теперь я ее ни на что не променяю. Возвращайтесь домой».

Отец поддержал сына, и со временем все мои братья и сестра с семьями переехали в Казахстан, в Атырау, не дожидаясь квоты. А я все не решалась, дело было в том, что мой муж был против. Я его понимаю, все его родственники остались в Ташкенте. Он тоже казах из Старшего жуза. А мои родственники были все уже в Казахстане. В свой последний приезд один из братьев сказал: «Тамара (меня так привыкли называть как в кругу семьи, так и на работе), не обижайся, если даже умрешь, я не приеду на твои поминки в Ташкент, где ты влачишь жалкое существование, приспосабливаясь по жизни к окружающей тебя обстановке. Пойми, пора начать жить по-человечески, говорить наконец-то на своем языке, общаться с сородичами не опасаясь, что кому-то не понравятся твои высказывания, чувствовать себя полноценной казашкой. К тому же подумай о будущем своих детей». Он уехал, а я уже сделала свой выбор. И главным аргументом в убеждении мужа был вопрос о будущем наших двоих детей. Мы уже понимали, что в Узбекистане им будет очень сложно.

Когда мы приехали в Атырау, у нас, естественно, в первое время не было своего крова. От помощи моих братьев муж отказался, он сказал, что настоящий мужчина должен сам построить дом для своих детей. Это затянулось на более длительный срок из-за материальных вопросов, конечно, но теперь у нас есть свой дом. Мы в Ташкенте жили в самом центре города. Конечно, все знают, что в архитектурном плане, город прекрасен, да и люди там неплохие. Круглый год на столе хурма, виноград, ябло

ки. Когда мы приехали сюда, пришлось покупать их за баснословные деньги, кругом ни одного деревца, а летом под солнечными лучами негде спрятаться. В первое время мои дети не могли адаптироваться, ведь в Таскале не было условий, и они скучали по друзьям. Но когда уже пошли в школу, подружились с ровесниками, почувствовали воздух своей Родины, то через год были уже другого мнения. А теперь для них нет другой Родины, чем Казахстан — земля их предков.

Вот такая семейная сага. Наш отец был единственным из нашего рода, когда в утробе матери вынужденно покидал свою родину. А теперь с обретением Казахстаном независимости, наша семья вернулась обратно уже в количестве 80 человек. Наша бабушка выполнила завет мужа, а отец выполнил завет своего отца.

Пусть будет пухом для деда земля, на которой он покоится где-то в Сибири. Знаю, что теперь его дух спокоен. Историческая справедливость наконец-то восторжествовала: его потомки счастливы на своей земле!

На II Курултае Республиканского общественного объединения «Союз Оралманов Казахстана», который состоялся 11 ноября 2011 года в Астане, было заявлено, что за 20 лет независимости Казахстана в республику вернулись более миллиона этнических казахов. Среди оралманов более 70 докторов наук, 250 кандидатов наук. Более 40 тысяч вернувшихся имеют высшее образование, 93 тысячи 600 человек — среднее образование. Среди оралманов больше всего работников сельскохозяйственной сферы — 86031 человек, работников образования — 1831, медиков — 9407 человек, госслужащих — 1034, предпринимателей — 11203, представителей других специальностей — 221670.

Гульжан ЕЛЕШЕВА