Тридцать лет миновало с тех пор, как в Алма-Ате, бывшей тогда столице КазССР, произошли декабрьские события. Много воды утекло за это время, много было сказано-пересказано, много выдвигалось версий и мнений.
«Прикаспийская коммуна» решила собрать за круглый стол участников декабрьских событий, наших земляков, которые в то время учились в институтах, и их устами рассказать о том времени — Гульфайруз Кайыргалиеву, Галию Салтанову, Гульшару Майлыбаеву и Нуртлеу Жуматова.
Большая разница, кто Первый секретарь
— Вспомните, пожалуйста, дни 17-18 декабря 1986 года. Что тогда вам сильно врезалось в память? Каковой оказалась цена участия в митинге для вас лично?
Гульфайруз Кайыргалиева, ныне — руководитель пресс-службы АГУ имени Х. Досмухамедова, кандидат исторических наук:
— Когда вспоминаю о тех днях, у меня перед глазами как картинки появляются разные эпизоды: как мы в комнате в общежитии с девчонками пьем чай, и вот по радио передают новости о смене руководства страны!
Мы же — будущие историки, и сразу же начались у нас споры о политике. Потом кто-то нам сообщил, что на третьем этаже студенты собираются, и мы поднялись туда. Помню, как тогдашний наш лидер студсовета Талгат мне сказал: ты, мол, первокурсница, иди к себе в комнату.
Но в комнате мы продолжили свой спор: кто-то говорил — мол, какая разница, кто Первый секретарь, а кто-то выражал мнение — мол, нет, республикой должны руководить наши, местные!
Перед глазами также площадь, наполненная людьми. А еще повестка в Калининский РОВД, куда я месяц ходила на допросы. Мне сильно врезался в память момент, когда я пришла за своими документами и увидела множество больших коробок, полные документов! Сколько же таких, как я, тогда было!.. Как только вспоминаю те дни, мне до сих пор становится тревожно.
Нуртлеу Жуматов, председатель одного из КСК г. Актау, в прошлом — житель г. Атырау:
— Я отслужил в Армии в Андижане, приехал в родной Атырау. Затем решил поступить в Алматинский архитектурно-строительный институт (АСИ). 17 декабря 1986 года я был на площади вместе с известным участником декабрьских событий Кайратом Рыскулбековым. У нас тогда единственное было требование — почему ставят руководить КазССР приезжего, почему не ставят родом из Казахстана?
«Апа, всё кончено»
Гульшара Майлыбаева, старший инженер АО «Эмбамунайгаз»
— Инициаторами декабрьских событий 1986-го были совсем молодые казахи. Они приехали из разных уголков страны. У них не было других помыслов, кроме как учиться. Среди них была и я. До сих пор тяжело вспоминать эти дни. И все же мы должны говорить об этом.
В то время я, 20-летняя девушка, училась на 4-м курсе Алматинского архитектурно-строительного института (АСИ).
В начале развернувшихся событий мы ничего не понимали. Даже не было мысли о том, чем все может закончиться, что же будет с нами. Мы лишь хотели быть на площади вместе со всеми.
Примерно в 9.30 утра мы с подругой кое-как выбрались из общаги и отправились на площадь. До сих пор помню, как навстречу вышла пожилая женщина с седыми волосами, похожая на ту, которая была на картине «Родина-мать зовет!» и говорит: «Не ходите туда, не ходите!». Но мы не остановились. Приблизившись к площади, увидели массу людей, однако присоединиться к ней не смогли. Уже началось массовое избиение и задержание. Милиционеры с дубинками били всех подряд, загоняли в машины.
И вот мы бежим изо всех сил. Именно в такие критические моменты идет испытание на человечность. Когда пробегали вдоль землянок (где была пельменная), русская женщина позвала: «Идите сюда, я вас спрячу!».
— Может быть, я и смогла бы убежать от них, но вдруг услышала вскрик своей подруги Шамшиевой Алмы: «Апа!». Я обернулась, и милиционеры догнали, стали избивать палками. У всех нас одежда была в крови. Мне попали в ногу. Нас загнали в машину с решеткой, привезли в Октябрьский РОВД (к счастью, там нашлось место для нас, иначе трудно представить, что бы с нами могло случиться).
Среди задержанных был один интеллигентный мужчина среднего возраста. Он всех успокаивал.
В каждой комнате сидело по 10-15 человек. На допрос вызывали по одному. Мы пытались оправдаться, доказывая, что на улице оказались совершенно случайно, шли покупать канцтовары. Но из этого ничего не вышло. Потому что все, кто вышел на улицу в тот день, были названы врагами. У них не было желания разобраться во всем. В общем, нас с Алмой допрашивали в течение четырех часов и отпустили. После этого сколько раз нас проверяли сотрудники КНБ… Задержанных исключали сначала из комсомола, а потом из института. 31 студент, которые учились вместе со мной, написали письмо на имя ректора с просьбой не исключать меня из института. Среди них были не только казахи, но и русские, немцы. Но политика того времени была слишком суровой. 24 декабря 1986 года мне было предъявлено обвинение «противообщественные деяния, не достоин быть студентом», — собеседница показывает документы. — Я была исключена.
Мама хотела со мной поговорить, пригласила на переговоры. Это было 31 декабря. Я не могла вымолвить и слова, все время плакала, — Гульшара едва сдерживает слезы. — В то время все телефоны прослушивались. Я смогла лишь произнести: «Апа, всё кончено». И тогда мама ответила: «Не переживай, самое главное, чтобы ты была жива и здорова».
«Никто не уговаривал — так сама решила»
Галия Салтанова, ассоциированный профессор кафедры «Информатика» АГУ имени Х. Досмухамедова:
— Во время «Декабрьских событий» я училась на третьем курсе Карагандинского государственного университета по специальности «Математика». В Караганде митинги студентов прошли 19-20 декабря 1986 года, после алмаатинских событий. Информация о демонстрациях и о том, что против мирных демонстрантов использовали дубинки, служебных собак, что людей на морозе обливали водой, а многих полураздетыми вывезли и оставили за городом, — доходила до студентов.
Лично меня никто не уговаривал выходить на площадь. Это было мое мнение, моя позиция — позиция молодой 19-летней девушки.
В тот день, 19 декабря 1986 года, в 10.00 утра на вторую пару не пришел преподаватель, кстати, сотрудник обкома. Это было ЧП для математиков и, естественно, городские студенты напросились на чай к общежитским.
Общежитие было рядом, в 50 метрах от учебного корпуса. Мы, почти половина потока, примерно человек 50-60 пошли в общежитие, которое располагалось напротив обкома партии Карагандинской области. Стояли люди, среди них наши знакомые студенты, друзья. Мы все тоже подошли. Стали обсуждать ситуацию в республике.
Никто не кричал, никакого распития спиртного, как об этом потом писали, говорили, не было. Попросили администрацию обкома, чтоб кто-то вышел и объяснил: что творится в Алматы? Но никто к нам не вышел: сотрудники обкома смотрели на нас из окна.
Через минут 15-20 подъехали автобусы, повыскакивали здоровенные ребята, погрузили, привезли куда-то. На нашем потоке учились представители разных национальностей. Всех, кроме казахов, отпустили, несмотря на их сопротивление. И Декабрьские события были оценены как «проявление казахского национализма». Из моей группы остались 9 девушек-казашек.
Начались допросы, издевательства и оскорбления отдельных товарищей, которых допрашивали. Допрашивали несколько месяцев.
Сегодня я понимаю, что только благодаря своему декану, зам.декана и куратору я осталась жива и здорова. Они нас караулили до ночи, а ночью под расписку забирали к себе домой. Теперь я понимаю, чего им это стоило. Один заработал инфаркт, другого сняли с должности…
Вызывали родителей — они меня поддержали. За меня боялись, но уважали мое мнение. Потом меня исключили из комсомола. Лишили всех привилегий: повышенной стипендии, депутатства…
На практику отправляли куда-то в колхоз, добирались мы туда днями. На праздники не могли остаться в городе, отсылка.
Кстати, именно в те моменты я поняла цену настоящей дружбы и предательство друзей.
— Скажите, а Декабрьские события надломили вас, как человека?
Г.К.:
— Да, это было нелегко, были невинно пострадавшие, многие стали жертвами советского режима, отчисленные из вузов, уволенные с работы они приняли на себя большой удар судьбы. Но кого я знаю, именно из действительно участников получились хорошие специалисты, среди них есть известные личности, бизнесмены. Лично я не чувствую на себе ничего такого.
Н.Ж.:
— Меня отчислили после тех событий. Я все равно позже окончил АСИ. Но решил переехать в Актау, где живу до сих пор. Нас эти события закалили однозначно.
Г.С.:
— Эти события помогли мне понять разницу между словом и делом. По-другому стала смотреть на окружающий мир. А еще мне кажется, я стала лучше разбираться в людях.
Г.М.:
— Все эти переживания пошатнули нервы. Позже при слове «Желтоксан» или при других воспоминаниях о Декабрьских событиях меня словно током било. Особенно, при виде милиционеров.
Не зря говорят «время лечит» — постепенно чувство страха стало проходить. Спустя годы начали вспоминать об участниках «Желтоксан». Например, 16 декабря 2006 года Атырауское телевидение в прямом эфире организовало передачу «Ақиқат алаңы». Я участвовала вместе с группой атырауских желтоксановцев. Также часто бываю на встречах в школах в качестве свидетеля Декабрьских событий 1986 года. Иногда публикуюсь в различных изданиях с целью дать достоверную информацию о Декабрьских событиях, возродить интерес к историческим событиям. Самое главное — научить ценить и любить свою родину.
«Гордимся историей суверенного Казахстана»
— Как вы думаете, какую роль сыграли Декабрьские события в истории нашей страны?
Г.К.:
— Несомненно, декабрь 1986 года сыграл огромную роль в истории Казахстана. Эти события стали предвестниками перемен, началом пути к нынешней независимости, примером гражданской активности. Я даже горжусь, что именно казахская молодежь стала в первых рядах грядущих перемен в мировой политике.
Сейчас наша страна быстро развивающаяся, известная во всем мире независимая страна. Благодаря труду нашего Президента Казахстан стал государством, имеющим авторитет на международной арене. Я это лично почувствовала, когда посетила Европу. А какая огромная очередь была в казахстанский павильон на ЭКСПО-2015 в Милане!
Н.Ж.:
— Рад, что спустя годы эти события расценивают иначе. Например, в Актау нас, желтоксановцев, постоянно приглашают в этот день в администрацию города, беседуют с нами. А в этом году, буквально несколько дней назад, аким города Актау вручил Благодарственное письмо. Мы встречались с болашаковцами, рассказывали им о событиях тех лет.
В октябре я принял участие в конференции, на которой ученые и историки признали, что события Желтоксана — были проявлением независимости, предчувствием нового времени.
Г.М.:
— В народе есть мудрость «кто знает сегодняшнее, тот хозяин и прошлого, и будущего». И здесь особо стоит отметить то, что Декабрьские события случились не просто так. Они укрепили сознание казахской молодежи, положили основу независимости. «Декабрьские события не имели националистический характер. Массовое волнение в Алма-Ате — это результат столкновений двух сил: молодой неокрепшей демократии и правящей силы. Потрясшее весь мир событие стало доказательством появления нового честолюбивого сильного поколения» — так оценил эти события Мухтар Шаханов. И поэтому я тоже горжусь тем, что была в ряду со смелыми молодыми людьми в этот критический период.
Надежда ШИЛЬМАН
