Об исторической ценности археологических экспонатов шла речь на второй панельной секции международной научно-практической конференции «Ұлық ұлыс – Алтын Орда», посвященной 30-летию Независимости Республики Казахстан.
Докторант Евразийского национального университета имени Л.Н. Гумилева Сырым Есен представил результаты исследований, проведенных в последние годы по эпохе Золотой Орды, археологических раскопок в районе Северной Сарырки.
Руководитель международной научно-исследовательской лаборатории «YMAI», созданной на базе Павлодарского государственного педагогического университета, известный археолог, историк и реставратор Татьяна Крупа в своем выступлении остановилась на проблеме сохранения и атрибуции текстиля эпохи Золотой Орды. Работа этой лаборатории направлена на изучение древних технологий, сохранение историко-культурного наследия Великой степи.
– Сохранение и атрибуция археологической органики – один из актуальнейших вопросов мировой исследовательской практики, – отметила Татьяна Крупа. – Особняком в этом большом направлении стоит археологический текстиль: материал – уникальный и раритетный не только по регулярности встречаемости в археологических комплексах, но особенно по степени информативности. Мало найти текстиль, необходимо обеспечивать его сохранность на протяжении всей цепочки – от места находки до передачи на реставрацию. Информация, которую можно получить в результате дальнейших исследований, обширна: это и сам текстиль, и костюм, и торговые связи, и уровень развития текстильных технологий в определенном обществе. Тщательное изучение древних текстильных технологий позволяет специалистам развеять многие мифы, сложившиеся в исторической науке из-за недостатка объективного материала. Это также позволяет лучше понять достижения древних цивилизаций, их повседневную жизнь, по-иному посмотреть на уже известные факты и найти новые, присущие той или другой поре истории человечества.
Татьяна Крупа обратила внимание, что знание древних тканей помогает и непосредственно в реконструкции костюма древних обществ, что, в свою очередь, помогает визуализировать в современных материалах мирового историко-культурного наследия, например, в музейных экспозициях. Ведь хорошо известно, что для выставления непосредственно на экспозицию оригинального археологического текстиля необходимо соблюсти ряд важных современных экспозиционных норм. Одной из главных является, например, ограниченность такого экспонирования во времени. Поэтому создание копии является отличным выходом в такой ситуации. К тому же, часто археологический текстиль фрагментирован. А посетителю музея важно презентовать костюм целиком.
Все это заставляло и заставляет специалистов искать новые возможности для более тщательного сохранения и изучения археологического текстиля.
В этой связи Татьяна Крупа выделила ряд проблем, которые должна решить современная наука. Первой глубокой является проблема, которая начинается с первого момента археологических раскопок. Складывалась уникальная ситуация: есть погребальные комплексы, есть материал. Но использовать его, например, в целях реконструкции костюма невозможно. В чем причина? Она проста: несовершенство методик археологических раскопок и фиксации найденного материала, доставшихся в наследство от полевой археологии прошлого. Единственный, кто попробовал посмотреть на эту проблему постсоветской археологии глобально, – доктор исторических наук Сергей Яценко, разработавший свою методику фиксации и описания остатков костюма в погребальных комплексах.
– Мы, опираясь на личный опыт археолога и исследователя костюма, вполне согласны с предложениями коллеги Яценко. Существует единственное наше замечание по этой методике касательно рекомендаций по фиксации и описанию золотных нитей, – довела до сведения Т. Крупа. – Прежде всего, мы не согласны с тем, что находки необходимо фотографировать только в распрямленном виде. Имея опыт работы (в качестве реставратора-исследователя), мы бы рекомендовали этот материал вырезать из раскопа монолитом с землей. По нашему мнению, археолог должен произвести ее фотофиксацию в том виде, в котором она находится в погребении на момент раскопок. Вырезав монолитом, объект необходимо передать в руки реставратора.
Как выяснилось, проблемой является и собственно обеспечение сохранности тканей – это предполагает постоянный поиск новых и совершенствование существующих реставрационных методик. По словам Татьяны Николаевны, существующие методики очистки археологического текстиля – несовершенны, поэтому вынуждают специалистов постоянно искать новые, отвечающие требованиям работы с конкретным материалом. Критерии, по которым проводился выбор методики, – щадящее взаимодействие с объектом работы и безвредность препарата для человека и окружающей среды.
– Мы разработали и много лет применяем свой метод очистки и пластификации археологического текстиля, который впервые применили для очистки шелковой парчи ХП в. из раскопок «Веселой могилы» на Харьковщине в начале 2000-х гг. Она основана на применении бытового препарата «L.O.C.» производства фирмы «AMWAY». Как известно, препараты этого производителя уже используются для работы с различными видами исторических объектов, – проинформировала докладчица.
Исследование текстильных технологий, вторая проблема из поставленных, предусматривает не только рассмотрение прядильно-ткацких характеристик: структура нити, переплетение основы и утка, плотность ткани, то есть морфологический анализ образцов. Важен анализ сырья, из которого была изготовлена ткань, выделение красителя и определение техники крашения. Учитывая специфику исследуемых объектов, часто это бывает возможным благодаря применению методов естественных наук: химического анализа, микроскопии, рентгенографии.
Что является характерной особенностью исследований последних лет? Это – комплексность методов, которые применяются для одной группы памятников одного времени, например: микроскопия, включая электронную; рентгенография; химико-технологические исследования, включающие как экспресс-анализы, так и различные методы аппаратных исследований; фитолитный анализ; споро-пыльцевой анализ. Именно это позволит максимально использовать имеющуюся информацию.
С 1997 г. автором работы регулярно проводятся исследования древнего археологического текстиля. Широкое изучение сырьевой базы, используя статистическую корреляцию, велось одновременно по двум направлениям –изучался текстиль одного хронологического времени, но различной археологической принадлежности, и изучался текстиль разной хронологической принадлежности с различных археологических памятников.
Такой момент позволил проследить преемственность в технологиях, выделить технологические особенности, понять локальность тех или иных технологий.
– Подобный подход укрепил мысль о том, что текстильные красильные технологии не зависят от этнической принадлежности создателей, – считает Т. Крупа. – Как правило, это зависит от имеющегося на конкретной территории сырья. Технологии также не зависят от эпохи – сложившиеся однажды, они продолжают существовать вплоть до настоящего времени. Результатом всех этих широких работ должен стать выход на историческую реконструкцию как качественный метод визуализации. Главными принципами современной исторической реконструкции является максимальное отражение древних технологий в аналогичных материалах. В этом плане можно использовать как современные, максимально приближенные к оригиналу материалы, так созданные изначально для этого.
Лаборатория в настоящее время выполняет несколько таких работ: реконструкция головных уборов, обучи и халатов эпохи Золотой Орды, найденных в археологических комплексах Казахстана.
История ханства
Кандидат педагогических наук, доцент Крымского инженерно-педагогического университета имени Февзи Якубова (г. Симферополь) Абжемиль Абдулхаиров в своем выступлении сделал акцент на прошлом и настоящем первого дворцового комплекса – Гираев «Девлет-Сарая» (Салачик) г. Бахчисарай. Участники сессии внимательно слушали его интересное выступление о второй резиденции крымских ханов в период с 1449 по 1536 годы Девлет-Сарая и его комплекса с первым мавзолеем – усыпальницей крымских ханов, первого высшего учебного заведения Зинджирлы – медресе и мечетью Менгли герай хана. Предпринята попытка научного переосмысления культурно-исторического наследия на основе существующих памятников на данной территории Салачик, где археологами найдены захоронения первых крымских ханов, дошедших до настоящего времени.
– История Крымского ханства богата важными историческими событиями, сложна и многогранна. Крымское ханство династии Гираев всегда вызывало интерес у иностранных путешественников, которые оставили достаточно много описаний о периодах расцвета и заката крымских ханов. В середине XV века могущественная империя чингизидов не исчезла, – сказал А. Абдулхаиров. – Великий Улус, великое государство, известное как Золотая Орда, не распалось. Его земли перешли под власть крымских правителей улус беев – прямых наследников Чингисхана. Административный центр, находящийся ранее в столице Великой Орды Сарае, переместился в город Крым.
Как это случилось, и кто такие улус беи Крыма? В каком родстве состояли с Чингисханом и его ближайшими потомками?
– История династии Гираев более удивительна, чем может показаться на первый взгляд. Ведь ни один источник до 1441 года не упоминает имени «Гираи». Известно только то, что в истории первым Гиреем стал Хаджи – прямой потомок Чингисхана. Хорошо известно, что Хаджи вел родословную от первого сына Чингисхана – Джучи.
Как известно, все улус беи Крыма были прямыми потомками Чингисхана и могли претендовать на трон в Орде. Сегодня историки называют разные даты образования Крымского ханства. Какая наиболее объективная? 1428 год. Именно в этот период впервые наследник Крымского юрта Хаджи Гирай, прямой потомок Чингисхана в 11-м колене, становится крымским ханом и основателем молодого государства в Восточной Европе. Но, прежде чем говорить об этой легендарной личности, вошедшей в мировую историю и по праву заслуживающей более пристального внимания со стороны исследователей, следует вспомнить, как обстояли дела в государстве, преемником которого стало Крымское ханство. Во второй половине XIV века империя Чингисхана достигла апогея своего могущества. Вместе с этим закончилась и эпоха сильных правителей. Разгром хана Тохтамыша армией самаркандского эмира Тимура, а затем и возникший конфликт правящей элиты внутри Золотой Орды привели державу к фактическому распаду.
Постепенно от огромной империи чингизидов стали отделяться ханства и орды. Однако формально Большая Орда оставалась главной среди джучиевых государств с политическим центром – столицей Сарай.
Именно с ее правителями столкнулись интересы наместников Крымского улуса-юрта. В 1441 году Хаджи Гирай торжественно въехал в столицу Крымского юрта – Къырым. Придя к власти, он оправдал надежды как знати, так и простого населения. В первую очередь он начал масштабную внешнюю и внутреннюю политику, направленную на упрочение ханства, границы которого раскинулись на западе до дунайских равнин, на севере захватили причерноморские степи и лесостепи, а на востоке доходили до Кавказских гор. Удельные князья на контролируемых территориях признали главенство Гираев, прямых потомков Чингисхана. Первый крымский хан Хаджи Гирай, как отныне он стал именоваться во всех ярлыках и грамотах, прослыл мирным правителем. Его мощное войско выступало в походы лишь тогда, когда дипломатия становилась бессильной.
В 1449 году крымский хан перенес свою столицу из города Къырыма на востоке в центральную часть полуострова, в город Кырк-Ер. Здесь, в своей новой резиденции, он возвел великолепный дворец Девлет сарай «Дворец Счастья».
В Крымском ханстве преобладали демократические черты. Так, в государственном совете – Диване – совместно с ханом большими полномочиями обладали главы четырех знатных бейских родов. Ханское имя упоминалось первым в пятничной молитве, а в городах Къырыме и после – в Кырк-Ере действовали монетные дворы, где чеканилась монета с ханской тугрой. Еще одним важным ханским достоинством была родовая тарах тамга Гираев, восходящая к временам Чингисхана.
Вводя новшества в административную и культурную жизнь государства, первый крымский хан построил значительное количество мечетей и медресе, активно культивировал ислам и сам совершил хадж в Мекку. Подчеркивая веротерпимость мусульманской веры, он выделял немалые средства на нужды христиан и иудеев, проживающих на территории ханства. Кроме этого основатель крымскотатарского государства инициировал проведение ряда реформ, которые требовали мирного развития страны – они касались административного, экономического и культурного строительства.
Хаджи Герай успел проявить свои качества в огне сражений. Он был красивым, полным обаяния мужчиной. Еще при жизни он получил в народе прозвище Мелек (Ангел). Хаджи Герай был первым крымскотатарским градостроителем и вывел население из горного убежища на плато Чуфут-Кале вниз, в место, удобное для проживания.
Дюрбе хана Хаджи Герая: по материалам археологических исследований 2003-2008 гг.
Он умер в конце 1466 года и был погребен в Кырк-Ере. Кроме того, что Хаджи был первым крымским ханом, он стал и родоначальником династии Гираев.
Отец Хаджи Гияс-ад-Дин доверил воспитание сына своему аталыку (наставнику) Девлету-Гельди, который был родом из Крыма. Девлет-Гельди выполнил свою миссию, он до конца своих дней находился при Хаджи. А когда тот стал крымским ханом и спросил своего наставника, на какую милость рассчитывает он от чингизидов, Девлет-Гельди попросил хана присовокупить к имени Хаджи имя своего племени – «Гираи».
Хаджи согласился на его просьбу и с этого времени стал именоваться Хаджи Гирай. Как бы там ни было, а почти сорокалетний период сравнительно мирного и довольно успешного развития ханства закончился со смертью основателя династии Гираев. У него было восемь сыновей, старший из которых, Девлетъяр, должен был унаследовать престол. Однако он умер еще при жизни отца, а другого сына хан не успел объявить наследником. После смерти Хаджи Гирая между его сыновьями разразилась борьба за крымский престол. В итоге утвердился шестой сын Менгли, который продолжил традицию отца и присоединил к своему имени Менгли имя Гирай, ставшее визитной карточкой Крымского ханства.
Основатель Крымского ханства и родоначальник первой династии Хаджи Гирай за 39 лет своего правления сумел создать из провинциального Джучиевого улуса Великой Орды независимое государство.
Великий крымский хан Хаджи-Герай умер в 1466 году и был погребен в дюрбе, возведенном в долине Ашлама-дере, между Эски-Юртом и самым надежным убежищем его предшественников – Кырк-Ером, то есть в Салачике. Это здание над подземным склепом покойного хана воздвиг его сын – для отца и себя. На торжественном тарихе этого, не самого большого дюрбе, видна арабская вязь, складывающаяся в слова: «Эту священную, покойную и красивую гробницу приказал соорудить великий хан, знаменитый хакан, повелитель мира Менгли-Гирай-хан, сын Хаджи-Гирай-хана. 907 г.»
Менгли-Гирай воздвиг много мечетей, и не только в Крыму, однако, по словам современников, всех их превосходило Зинджирлы-медресе. Причем отнюдь не размерами и богатством отделки. Приведем слова современного искусствоведа, сказанные об этом замечательном строении, отразившем мировоззрение и художественный вкус Менгли-Гирая, а также талант неведомого нам зодчего, построившего его по заказу и под наблюдением хана: «Простота, строгость… сочетались в этом здании с поистине ренессансной легкостью, с тем ощущением свободы, которое возникло и в дворике под открытым небом, в интересах под плавными куполами.
Большое значение имело совершенство пропорций: архитектура не подавляла человека ни гигантскими размерами, ни крепостной мощью, она служила для свободного развития способностей и накопления знаний.
В этих стенах было легко и радостно жить, в сосредоточенной тишине читать книги, устраивать шумные философские диспуты, в которых получали развитие мистические концепции позднего суфизма, схожие по духу с европейскими ересями и реформаторскими учениями XVI века».
В Зинджирлы-медресе готовили служителей культа, учителей, служащих государственного аппарата. В Зинджирлы преподавали первейшие улемы (богословы, законоведы).
Обучение здесь было интенсивнее, чем в других медресе, что сокращало срок учебы в два раза. Сохты (учащиеся), поступающие в Зинджирлы-медресе со всех концов Крымского ханства и Кавказа, также обязаны были держать себя достойно, чтобы не запятнать свое учебное заведение.
Со дня основания в Зинджирлы-медресе было два курса обучения – низкий и высокий. На низком курсе арабский язык только изучался. Высокий курс подразумевал подготовку и выпуск специалистов арабского языка.
Кроме мудериса (наставника) в медресе были три преподавателя и помощник – мудериса. Один из преподавателей жил при медресе, следил за порядком, он отвечал за ведение внеклассных занятий.
В обязанности учащихся входило присутствие на богослужении в мечети. Отпускались сохты домой только по пятницам. Курс обучения был десятилетним. Учеба прерывалась два раза в год: во время поста Рамазан, а также были каникулы с июля по сентябрь.
Сохты переходили с курса на курс, сдавая экзамены. Сохты, окончившие Зинджирлы-медресе, должны были знать языки и письменность – арабскую, турецкую и русскую (последняя вошла в курс обучения в 1867 г.; в 1868 г. бахчисарайский купец Чубукчи построил помещение – русский класс – и передал его в собственность Зинджирлы-медресе.
Зинджирлы-медресе располагало достаточными для своего содержания средствами, часть из которых ежегодно шла на содержание гробницы основателя медресе – Менгли Герая. Здесь могли содержаться и получать образование минимум 60–70 человек от 11 лет и старше. Бахчисарайский Ханский дворец, который являлся центром культурной жизни Бахчисарая и Крымского ханства, в целом был ключевой частью большого, целостного историко-культурного архитектурного ансамбля позднего средневековья – столицы Крымского ханства. Бахчисарай, находящийся на пересечении культурных пространств востока, юга и запада Европы, явил собой образец специфической планировки средневекового мусульманского города в рамках уникального природного и исторического ландшафта.
– Одним из выводов, завершающих работу, является в значительной мере обоснованное утверждение о том, что непрерывная строительная деятельность в ханском дворце на протяжении более 300 лет позволяет утверждать о сложении в Крымском ханстве собственной архитектурной школы. Ее черты уже становятся осязаемыми исследователями, а истоки уходят в градостроительные и архитектурные традиции Золотой Орды, –обратил внимание Абжемиль Абдулхаиров. – Место Салачик – Кырк-Ер, где в настоящее время сохранилась дюрбе первых четырех крымских ханов, мечеть и медресе Менгли Герая, а также могила Исмаила Гаспринского и его семьи, оставляет надежду на его дальнейшие исследования и включение его в программу посещения как экскурсионный объект для туристов Крыма.
Доктор Ph (D) из Нур-Султана Айбар Касеналин в своем докладе сделал акцент на некоторых результатах межпредметных исследований памятников времен Золотой Орды в Центральном Казахстане, а кандидат исторических наук Таттигул Картаева – на этнографической интерпретации археологических памятников эпохи Золотой Орды.
Новая мотивация учёных
В эксклюзивном интервью «ПК» Абжемиль Абдулхаиров,которого мы попросили поделиться впечатлениями об организации конференции, подчеркнул, что впечатления очень позитивные.
– Такие мероприятия нужно проводить. Дело в том, что тут подводится как бы итог исследований ученых, историков, это действительно формирует такую толерантную политику, что мы живем на одной земле, на одной планете, и что мы все являемся потомками Золотой Орды, – отметил гость из Крыма. – Меня спрашивали: «А вы считаете, что казахи прямые потомки?» Я считаю, не только казахи, а еще русские, украинцы, то есть те, которые находились на этой территории, значит они тоже являются потомками Золотой Орды. Другое дело, как мы сейчас себя называем – крымскими татарами, кыргызами, узбеками, русскими, украинцами и т.д. Что дают такие встречи, как международная конференция в Атырау? Тут завязываются научные связи, могут пригласить на другие конференции, можно участвовать, поделиться какими-то материалами, тем более что сейчас ведутся исследования, публикуются новые материалы, очень интересные.
В свою очередь доктор Ph (D) из Нур-Султана Айбар Касеналин считает, что проведение таких мероприятий особо значимо для понимания истории Золотой Орды, и не только истории, но еще культуры, быта того периода с точки зрения археологии. С точки зрения филологии, тюркологии и тому подобное, что не менее важно.
– Проведение таких мероприятий не только в Алматы, Нур-Султане, но в других городах Казахстана, дает новый импульс изучению этого наследия в этих регионах. Допустим для Атырау – это Сарайшык и другие, – говорит Айбар Касеналин. – Для археологов дает новую мотивацию для проведения дальнейших исследований, обсуждаются очень важные вопросы, новые исследования по разным тематикам.
Светлана НОВАК
