Традиции ремесленничества в Казахстане имеют многовековую историю.
В предыдущем номере «ПК» в материале «Культурный код» отмечалось, что в рамках многолетней программы «Возрождение народных промыслов и развитие ремесел в Казахстане» компания «Шеврон» подготовила впечатляющий альбом. В нем собраны данные исследований, обобщения и наследие ремесленников, уникальные изделия, сохранившиеся в музеях и частных коллекциях, а также избранные работы современных художников и народных мастеров, показывающие преемственность традиций и определяющие новые тенденции.
Тема обширная, поэтому продолжаем информировать читателей о других направлениях культуры.
И кожаный «холодильник» в степи
Культуролог, специалист по традиционному искусству Баян Алдабергенова отмечает: характер ремесел, технология их изготовления, стилистическая эволюция и историческая достоверность кроятся в самой природе народного искусства любого народа, традиции которого передаются из поколения в поколение. Национальное художественное наследие и новые творческие поиски отражаются в изделиях из кожи, создаваемых мастерами и художниками, где технология тиснения, сложившаяся в незапамятные времена, сохранилась почти без изменения. В течение многих веков выработались устойчивые традиции изготовления кожаных предметов: посуда из кожи была своего рода «холодильником» в степи, хорошо переносила разницу температуры. А напитки, такие как кумыс и шубат, перевозимые в них, сохраняли свои свойства. Кожа широко использовалась в сочетании с металлом, костью, камнями (комплекты сбруи), в одежде, обуви, головных уборах и других предметах быта. Баян Асембаевна отмечает, что современные произведения не сложились в новый подлинный стиль, но в работах отдельных художников и мастеров много творческих исканий, желания выйти из канонического круга мотивов, обусловленных традицией. Сейчас кожаные сосуды практически утеряли утилитарные функции и воспринимаются как сувенирные изделия с однозначным информационным смыслом. Такое восприятие, сдвигающее чисто функциональную установку, дает возможность художественного постижения вещей. Соединения профессионального художественного творчества и традиционных мотивов прошлых эпох, осмысленных как живущее в новом времени классическое наследие, дало новый толчок в развитии искусства, в соответствии с идеями создания новой художественной среды. На базе народного ремесла возникают ростки своеобразного профессионального творчества.
Баян Алдабергенова обращает внимание: одним из первых художников прикладного искусства Казахстана, использовавших пластическую структуру кожи, был Д. Чокпаров, который работал в русле преемственности традиций, идущих от древних изделий. Мужские и женские пояса, седла с полным комплектом сбруи, кожаные сосуды для напитков, совершенно неожиданные кожаные скульптурные композиции, реставрация и воссоздание музейных экспонатов – таков диапазон его творческих исканий. Потомственный мастер, своего рода хранитель предметного символа вечности, он видел свою задачу в необходимости продолжения традиций. Созданная им преемственная школа мастерства, где его дело продолжают сын и многочисленные ученики, является на сегодня одной из самых устойчивых.
Работы К. Айпкалиева из Атырау – традиционные женские кожаные туфли – кебіс, в соавторстве с Н. Калиевым, сосуды для хранения кумыса саба и кисломолочной продукции мес, воссозданные по музейному аналогу – это и реальные предметы, и одновременно символы, олицетворяющие высокий уровень традиционного мастерства.
Своеобразный скульптурный сосуд из светлой кожи с динамичной вихревой барсо-гринообразной декоративной композицией Ж. Наушабаева, одного из старейших художников, передает стилистическую особенность его пластики и современное звучание монументального образа. Художнику Р. Сейфулле удалось с большим тактом обыграть традиционный материал – кожу – в передаче неповторимости казахского быта в характере рисунков, живописном строе, использовании природных материалов (дерева, камня и др.). Эти небольшие по размеру своеобразные инсталляции выглядят достаточно современно благодаря лаконичности и четкой ритмике построения, свойственным чисто дизайнерским методам.
Новое звучание художественно-пластических возможностей кожи прозвучало в твочестве известных художников Ж. Умбетова и А. Ихановой. Их работы изменили представление о границах декоративного искусства. По мнению Баян Асембаевны, тематику их работ невозможно анализировать обычными методами, для этого необходимо знать историю народного искусства и живописную систему станковых произведений.
Кожаные картины в уникальной технике «күшкон» («новая жизнь кожи») обладают особыми живописно-пластическими качествами, дающими возможность решения самых сложных образов и тем, а рукотворность и фактурность материала, его особые художественные свойства, сообщают им неповторимое своеобразие и оригинальность. В работе «Натюрморт» прослеживается глубокая традиционность, медленное эволюционирование и новый смысл бытовых кожаных вещей. В сложной конфигурации кесе қап (чехол для пиал) – переход от буквального понимания предметности к более сложной трактовке пластических задач.
Баян Алдабергенова особо выделяет работу «Атамекен», которая не представляет конкретное изображение, а являет собой особый художественный символ человеческой памяти. Разноцветные лоскутные фрагменты, образованные графическим языком наскальных рисунков, связаны между собой калейдоскопической композицией, в которой угадывается идея постоянной смены жизненных циклов – от рождения до смерти. Специфика пластического материала, трансформация традиционных узоров, национальный аспект содержания картин, приемы академической школы живописи подсказывают авторам гармоничное сочетание древних истоков, основ декоративного искусства и современных требований станковых произведений.
Мягкая красота
Использование в традиционном искусстве кочевников мягких материалов – войлока, тканей, шерстяных нитей – является столь же древним, как и работа с твердыми материалами – деревом, металлом, камнем. На это обращает внимание искусствовед, член международной Ассоциации художественных критиков при ЮНЕСКО Камилла Ли. Уникальные археологические раскопки алтайских курганов Пазырык открыли миру изделия из войлока и шерсти, сохранившиеся в линзе вечной мерзлоты V-IV до н.э. Они представлены фрагментами войлочных и тканых ковров, войлочных скульптур лебедей, а также войлочной обивкой стен и пола погребальной камеры. Фантастические образы войлочного ковра выполнены аппликативным способом, и в их декоративном убранстве прослеживается связь с орнаментальными узорами современных казахских войлочных изделий. Камилла Витальевна подчеркивает, что традиция использования войлока в самом разнообразном ассортименте сохранилась до наших дней. Он применяется как строительный материал в покровах юрты. И сегодня народные мастерицы изготавливают войлочные ковры двух типов – живописные красочные текеметы и строгие, с четким геометрическим рисунком сырмаки. Объемные изделия из войлока, сумы для хозяйственной утвари, декорируемые только с лицевой стороны, играли роль своеобразной мягкой «мебели» – «аяқ қап», «кесе қап», «тең», в которые убирались мелкие предметы быта: посуда, одежда, постельные принадлежности. Способы украшения применяются самые разнообразные – вышивка, аппликация другими тканями, инкрустация, стегание. Как подчеркивает К. Ли, последний пример особо сложен технологически, поскольку предполагает и импровизационный дар автора, и свободное владение техникой стегания, определяющей безупречность линеарного рисунка.
Традиция художественной обработки войлока в конце ХХ-начале ХХI века широко используется в новых направлениях – этнодизайне и декоративно-прикладном искусстве. Авторы таких изделий – как правило профессиональные художники, владеющие как традиционными технологиями, так и современным стилистическим языком.
Мэтры казахского искусства Алибай и Сауле Бапановы создали особое направление в художественном войлоке. Это настенные декоративные панно, художественно-образная система которых отражает современное видение, и инновационные модели войлочной одежды, сочетающие рукотворность и модные фэшн-тенденции. В такие ансамбли часто входят, помимо основного костюма, головные уборы, украшения в виде цветков, браслеты, сумочки и т.д. Необычность материала и выразительные линии силуэтов подчеркнуты теплотой рукотворного изготовления, как объемного войлочного текстиля, так и бесшовных лаконичных моделей, что создает яркое и неповторимое впечатление. Ученицы С. Бапановой продолжают развивать это направление. Они создают многочисленные аксессуары из войлока в виде декоративных украшений, шляп, сумочек и т.д.
Интересной идеей назвала Камилла Витальевна работу Г. Диханбаевой, выполнившей серию детских подушек-игрушек в образах различных животных, которых знают и любят дети. Каждая работа индивидуальна, имеет собственную художественно-образную характеристику и оригинальный дизайн. На самом деле это своего рода войлочная скульптура, в то же время обладающая характеристиками эргономичности и функциональности.
Продолжает развиваться лоскутное шитье, популярное у многих народов мира. Одной из замечательных мастериц, принимающих участие в обучении молодых, Камилла Ли назвала Захиру апа Кучкарову, изделия которой стали настоящим украшением проходящих регулярно в Алматы среднеазиатских ярмарок народных ремесел.
С. Кистаубаева, работая с авторским домашним текстилем, изготавливает достаточно широкий ассортимент изделий. Это покрывала, подушки, настенные панно, мелкие вещи, необходимые в домашнем хозяйстве. Так, для многих женщин в Казахстане это ремесло стало настоящей творческой профессией. Для городской среды мастера и художники создают уже не такие большие по площади изделия, как для юрты. Используя чиевую технику, они изготавливают ширмы, декоративные панно и небольшие национальные сувениры в виде чиевых плакеток, флажков и вымпелов.
Как считает искусствовед, текстильная традиция казахских мастеров сегодня претерпевает значительные изменения. Наблюдается плодотворное развитие технологических и художественно-эстетических приемов и методов в новых видах искусства, соответствующих требованиям времени. При этом национальная интонация даже в суперсовременных предметах сохраняется, и именно в таком процессе Камилла Ли видит продолжение древних традиций казахского национального ремесла.
Что касается определения времени появления ткачества на территории Казахстана, это сделать довольно сложно, подчеркивает искусствовед, доцент кафедры истории и теории изобразительного искусства Казахской национальной академии искусств имени Жургенова Светлана Шкляева. Однако в коврах народных мастериц до сих пор встречаются древнейшие орнаментальные элементы и мотивы, сохранившиеся на стенках керамических сосудов эпохи бронзы. В современном художественном ткачестве, представляющем и вековые традиции, и актуальные поиски, в полной мере проявляется интеллектуальная сущность мастерства.
Шедевры ювелирного искусства
Казахские ювелирные изделия по достоинству признаются одними из самых уникальных в кругу соседних художественных культур, имея большой запас прочности с исторической точки зрения и перспектив развития на будущее, уверена кандидат искусствоведения Халима Труспекова. Во многом именно ювелирные изделия и художественные предметы из металла сохранили и донесли до нас язык искусства древних жителей нашего региона. Их эстетические и технологические традиции продолжаются на новом витке истории. Как поясняет Х. Труспекова, на сегодня наиболее известными являются изделия скифского периода. Они дают возможность проследить эволюцию развития декоративного искусства эпохи, когда геометрическая орнаментика, доминировавшая на протяжении предшествующего андроновского периода, плавно переходит на зооморфный язык выражения искусства саков, и зооморфная тематика захватывает все пространство орнаментального поля любого изделия, свидетельствуя об изменениях образа мысли авторов.
Принцип ансамблевости – характерная черта народного искусства. В отличие от художественных традиций соседних стран, казахские ювелирные формы выделяются особой монументальностью, отчетливо выраженными признаками региональных различий, акцентирует Халима Труспекова. Специфика казахских изделий наиболее ярко отражается в удивительных по своим смысловым и художественным достоинствам традиционных женских комплектах колец и браслетов. Особенно, когда структура композиции набора составляется из трех или двух частей, соединенных цепочками: браслета, соединяющей части (в виде завитка или круглой формы на тыльной стороне ладони) и колец на пальцах. У Х. Труспековой нет сомнений: это истинный шедевр казахского ювелирного искусства.
Мужской набор ювелирных форм состоит из конской сбруи, седла, наборного пояса, предметов оружия. Кожаный пояс, как правило, украшается крупными серебряными бляшками круглых, часто S-образных или геометрических форм.
В современном ювелирном искусстве Казахстана наблюдается два основных направления: традиции и инновации, то есть современный дизайн изделий. Но есть мастера, которые, следуя традициям, создают неповторимые произведения ювелирного искусства, в которых обнаруживается совершенно иное прочтение традиционного наследия, а иногда и вовсе иное искусство, как в творчестве С. Баширова, С. Рысбекова, С. Оразова, Б. Алибая, О. Омирова, А. Кадырбаева, К. Тасова, И. Рафикова. В техническом отношении именно такие мастера в полной мере и на высоком уровне сохраняют традиционное наследие, когда копируют имеющиеся аналоги. К примеру, бережное отношение к традициям и понятиям «функция-форма» в народном искусстве проявил и художник из Кызылорды Б. Жакипов, изготовивший полный набор воинских доспехов. Современный дизайн ювелирных форм в художественном металле лучше всего представлен в сувенирной продукции, в малых скульптурных формах, например, в авторской коллекции анималистических композиций с использованием мохового агата и металла Н. Жээренчиева. Как подчеркнула Х. Труспекова, все виды работ в художественном металле, и современное искусство Казахстана, ориентируясь в будущее, продолжают свое развитие, одновременно сохраняя, а в иных случаях и возрождая традиции.
Декоративное оружие
Старший научный сотрудник отдела народно-прикладного искусства Государственного музея искусств имени А. Кастеева Рашид Кукашев делает акцент на том, что великие кочевые державы прошлого своими политическими, военными и идеологическими успехами были обязаны, прежде всего, высокому уровню развития металлообрабатывающего дела и связанного с ним производства оружия. Изготовление оружия всегда являлось ведущей отраслью кузнечного ремесла кочевников-скотоводов. Именно им мир обязан многими изобретениями в этой области человеческой культуры. Так, короткий меч, совершивший подлинный переворот в военном деле Древнего Востока, появляется в их среде еще в эпоху бронзы. Кочевниками была изобретена и изогнутая сабля, остававшаяся на протяжении нескольких тысячелетий, почти до второй мировой войны, одним из самых эффективных и грозных видов оружия. А в эпоху гуннов здесь возникает тип тяжеловооруженного всадника, полностью закованного в латы – прообраз будущих рыцарей-крестоносцев средневековой Европы. Легенда утверждает, что длинный составной лук, бывший на вооружении кипчако-монгольского воина, метал стрелы на расстояние до 500 метров, и такой стрелой можно было пробить сразу пять человек в доспехах, стоящих друг за другом. Огромное значение оружия в жизни кочевников Центральной Азии нашло свое яркое отражение и в их религиозных воззрениях и мифологии.
Изготовление оружия занимало главенствующее место в ремесленном производстве казахского народа, многовековая история которого также была насыщена военными катаклизмами, как в результате борьбы с иноземными захватчиками, так и благодаря внутренним феодальным междоусобицам. Не случайно по уложению законов первых казахских ханов равноправным членом кочевого общества казахов мог считаться только тот, кто имел оружие. Безоружный человек не имел права голоса на народных сходках, и младшие по возрасту могли не уступать ему место.
Наиболее полная инвентаризация традиционного казахского оружия впервые была проведена замечательным казахским исследователем ХIХ века Ч. Валихановым. По его свидетельству, бытовали в степи и ружья – как покупные из среднеазиатских ханств, так и изготовленные местными умельцами.
В 50-х годах прошлого столетия были известны имена многих десятков мастеров, не забывших секреты изготовления знаменитых «қазақы пышақ» (казахских ножей), особенно ценившихся в среде чабанов-животноводов. Таким ножом можно было не только резать мясо и разделывать туши домашних животных, но и смело рубить сучья, стругать дерево, кроить кожу и войлок, копать лунки и т.д.
Как отмечает Р. Кукашев, подлинное возрождение этой, казалось бы, навсегда утраченной отрасли художественной металлообработки приходится на рубеж нового тысячелетия, когда на волне всеобщего процесса этноренессанса в обществе пробудился огромный интерес к глубинным пластам народной культуры, и, что немаловажно, возникает заметный рыночный спрос на изделия ремесленного производства.
«Живое воспоминание» прошлого
Как повествует Светлана Шкляева, попытка отыскать истоки художественного феномена казахского традиционного костюма отсылает нас в самые древние эпохи истории Казахстана. Известные археологические находки и реконструкции одежды и костюмов андроновцев, саков, сарматов, кангюйцев, усуней, хунну и тюркских племен показывают преемственность многих форм и деталей одежды, сохранившихся в разных видах народного костюма ХIХ-начала ХХ века. В традиционном казахском обществе одежда была своеобразным способом выражения духовного мира, присущих народному пониманию природных ощущений меры, цвета, пропорций, красоты и строгого этикета отношений. С одеждой связывались многие поверья, означающие такое важное понятие, как құт – счастье, благополучие, здоровье и плодородие. В народном костюме выделяются повседневные, праздничные, обрядовые и сезонные виды одежды, отразившие сложный кочевой образ жизни и существовавшие родоплеменные и территориальные признаки. Люди разного пола и возраста, социального положения носили одежду общих лаконичных и обобщенных форм, но с характерными деталями кроя, элементами украшения, цветовым решением. Светлана Шкляева отмечает, что для изготовления одежды использовались обработанная кожа, мех, войлок и домотканное полотно шекпен из верблюжьей или овечьей шерсти. Нарядная одежда и костюм степной знати шились из однотонных и узорных хлопчатобумажных, шелковых, бархатных и шерстяных тканей, привозившихся из Восточного Туркестана, Средней Азии, России, Китая. Художественный образ народной праздничной одежды дополняли колористические и графические эффекты тамбурной вышивки, мерцание золота шитья и позументов, серебра многочисленных украшений, бляшек шытра, монет и узорных пластин, мягкий блеск благородного меха.
Современный этап образного развития народной одежды Светлана Шкляева называет «живым воспоминанием» о прошлом великолепии традиционного костюма, который был своеобразным синтезом многих видов прикладного искусства и в то же время особым периодом, когда рождаются и воплощаются в жизнь новые художественные идеи. Как и много веков назад, самобытную одежду мастеров, а сегодня еще и от отечественных кутюрье, дарят юбилярам, дорогим гостям во время пышных торжеств, праздников, свадеб, подтверждая тем самым ее непреходящую значимость.
Подготовила Светлана НОВАК
