Есть категория охотников, как правило, заядлых, которые обладают удивительной способностью заблудиться. Почему я сказал, что это именно заядлые охотники, да потому, что случайный человек уже после однократного блуждания по нашим прикаспийским просторам больше на охоту ни ногой. И сегодня я расскажу вам об одной такой истории.
Как-то мой дальний родственник Володя Затворников, кстати, заядлый охотник, обладающий даром блуждать, уже где-то к концу осени собрался на охоту. В этот раз он взял с собой начинающего охотника, соседа-корейца Геннадия. Фамилии его я уже не помню – Ким, Пак или Тен, у них там все фамилии короткие, одинаковые, но это не важно. Геннадий был уже не совсем юным, лет тридцати пяти, но, наслушавшись охотничьих рассказов Вовы, решил попробовать себя в этой мужской забаве: вдруг в нем проснется прирождённый охотник. Предвкушая хороший отдых, он срочно приобрел ружьё и прочее охотничье снаряжение. Геннадий даже успел покрасоваться в охотничьем наряде перед супругой, которая просила его не привозить много уток – руки, мол, у неё больные, тяжело будет щипать дичь.
Ну, в общем выехали наши охотники на взморье, в урочище со странным названием Шалик. В тот день будто специально задула моряна, предвещая удачную охоту. Часам к четырём дня Вова и Геннадий уже были на месте. Вода потихоньку прибывала, стаи уток за тростниковыми зарослями активно перемещались по плёсам – всё складывалось как нельзя лучше для первого урока охоты для Геннадия. Тут надо отметить, что в большинстве случаев охотники на уток остаются на вечернюю зорьку, вечерянку – перед наступлением темноты утка наиболее активно перемещается по водоёму.
Вот и наши герои планировали остаться до темноты, и поэтому к машине, а приехали они на «Запорожце», привязали шест, на котором укрепили лампу-переноску – в темноте осенней безлунной ночи будет отличный ориентир, чтобы они вернулись назад. Быстро собравшись, друзья двинулись, как у нас говорят, на выход. Не привыкший к ходьбе по воде и грязи Геннадий всё время отставал, а легкий на ходу Вова рвался вперёд к уткам, подгоняя напарника. Наконец через час с лишним добрались они до места. Наставник-Вова, удобно устроившись на охотничьем стульчике, уже постреливал по утиным стаям, а мокрый потный Геннадий всё никак не мог отдышаться. После такого марафона, стоя на ногах среди топи, а стульчика начинающий охотник ещё не заимел, трудно быстро прийти в себя. Но наконец и Геннадий начал постреливать, да как-то все неудачно.
«Ну да ладно, жене меньше работы будет, да и мне легче идти обратно», – философски размышлял он. Вскоре совсем стемнело, выстрелы прекратились. Пора идти к машине. Но что это? На далёком горизонте, в темноте ночи, маячили сразу три огня. На который теперь из них ориентироваться? Немного поколебавшись, Вова решил, что их маяк средний. Они пошли на ориентир. Через полчаса ходьбы начинающий охотник совсем вымотался и стал присматривать местечко среди воды и грязи, где можно хотя бы присесть, передохнуть. Но Володя не разрешал измотавшемуся Геннадию садиться, тем более в грязь – он по опыту знал, что товарищ больше не встанет. В довершение ко всем бедам маяк, на который наши герои держали путь, вдруг исчез, они повернули на другой, но и тот вскоре погас.
Взяли курс на последний светящийся в непроглядной темноте огонёк. Геннадий совсем скис, и тут, на счастье наших бедолаг, им подвернулся прокос, где среди воды лежали затопленные моряной несколько тюков сена. Стащили тюки в кучу, Геннадий улёгся на них и заявил, что больше никуда не пойдёт, а будет умирать здесь. Через минуту он уже спал как убитый. Все попытки Вовы разбудить приятеля оказались безуспешными. Дело принимало скверный оборот. Вова ночевать среди воды на тюках не мог, у него с лёгкими были проблемы. Ещё имея силы идти, он оставил своего подопечного, а сам через час наконец вышел к маяку. Но это был не их маяк, а стан каких-то незнакомых охотников, которые даже не представляли, где может находиться их «Запорожец».
Делать нечего, переночевав, Вова уехал с охотниками в город, откуда на другой машине, взяв с собой ещё двух людей, поехал на розыски своей машины и Геннадия. Машину нашли сразу, а вот Геннадия…Начинающего охотника найти никак не удавалось. До вечера спасатели стреляли и жгли дымные костры, пытаясь таким образом привлечь внимание потерявшегося охотника. Всё было тщетно, Гена пропал. С тяжёлым сердцем спасатели вернулись домой, дело приобретало трагический оборот. Проведя дома бессонную ночь, наутро, с камнем в душе и тяжёлым сердцем Вова пошёл сообщать родственникам Гены о пропаже мужа и кормильца. Он долго не решался войти к соседям с дурной вестью. Но каково же было его удивление и радость, когда он увидел подъехавшую к дому грузовую машину, из кузова которой выгрузили осунувшегося и вроде даже похудевшего Гену.
Позже из рассказа Геннадия выяснилось, что он проснулся часа в два ночи от жуткого холода. К тому же, от непривычной нагрузки на мышцы у него свело ноги, и он с трудом смог выпрямить скрюченные конечности. Трясясь от холода, экстремал с трудом пережил бесконечную ночь. На рассвете, ориентируясь по солнцу, он двинул на север и вскоре вышел на сухое место. Местность была совершенно незнакомая. Какие-то тростниковые массивы перемежались с сухими плёсами. Вдруг он увидел метлу, двигающуюся над камышами. Сняв сапог и надев его на ружьё, Гена стал махать и кричать в надежде привлечь внимание того, что двигалось. Метла сменила направление движения и стала двигаться в сторону охотника. Внезапно из зарослей тростника вывалился трактор «Беларусь» с сенокосным оборудованием и привязанным к кабине маяком в виде метлы. Тут силы окончательно покинули бедного Гену, он опустился на землю и даже заплакал от счастья. Тракторист, совсем еще юный мальчишка, не мог затащить весьма упитанного охотника в кабину, так и привёз несчастного, который разместился на редукторе сенокосилки.
Там Гена пришёл в себя и на колхозной машине добрался до села Аккистау. А уже оттуда в кузове попутной машины добрался до дома. Ночевка на природе не прошла для Гены бесследно, он, как оказалось позже, застудил почки и в дальнейшем частенько страдал недержанием. Надо ли говорить, что этот самый первый выезд на охоту стал для него и последним.
Андрей ТУРЫЖНИКОВ
