Слово Маэстро
Он совершил революцию в сознании людей в самый расцвет тоталитарного режима, когда инакомыслие приравнивалось к преступлению против государства.
Он заставил понять и принять истину Слова, а не ее на тот момент непоколебимые политические ремейки. Я про Олжаса Сулейменова, про человека, вошедшего в 20-ку сильнейших поэтов мира XX столетия.
Недавно нам посчастливилось задать буквально пару вопросов Маэстро. Конечно, наше интервью могло бы быть более обширным, если бы не многочисленная толпа поклонников, пожелавших сделать селфи совместно с поэтом. Но мы не в обиде, возможно, это тоже своего рода дань уважения поэзии, искусству на современный лад…
— Олжас Омарович, какой творческой деятельностью на данном этапе вы заняты?
— Сейчас, да и вообще на протяжении вот уже 50 лет, занят работами по составлению этимологического словаря «1000 и одно слово». Даже, сидя здесь в зале, работал над происхождением одного слова.
— Какого, если не секрет?
— Сейчас изучаю происхождения знака «коровы» в древней письменности, начиная с шумеров, Финикии, Древнего Китая.
— Можно ли сказать, что «1000 и одно слово» всецело поглотило Сулейменова?
— Ну, не всецело, конечно, но поглощен, занимаюсь достаточно долгое время, понимаю многие аспекты в этом вопросе.
— Как вы думаете, чем отличается отношение к литературе в обществе ХХ и ХХI века?
— Да, существенно отличается. По сравнению с прошлым столетием ныне сократилось число читателей и любителей книги. Я говорю в основном о странах бывшего СССР, ведь когда-то мы считались самой читающей страной в мире. Соответственно, резко сократился объем тиража. Ранее мои книги издавались сотнями тысячами экземпляров, сейчас максимум тиража составляет всего лишь тысячу.
— На ваш взгляд, это может быть связано с наличием современных гаджетов, в том числе электронных книг, других носителей, а также развитием Интернета?
— Безусловно, отрицательное влияние электронных носителей, Интернета имеет место быть. Но, по-моему, здесь огромное значение имеет то, что сейчас в школах перестали преподавать литературу. Конечно, как предмет в общеобразовательной сфере литература существует, но сейчас отношение к преподаванию к ней наносное, поверхностное. Как преподавали этот предмет в наше время! Заставляли читать и вникать в книгу, такого сейчас нет. Если мы хотим вырастить поколение думающих, а не угадывающих ответы людей, мы должны пересмотреть систему и методы преподавания. Сейчас же культивируется не система знаний, а система тестов. Это продолжение и повторение убогой американской системы тестов, которая была рассчитана на неграмотных и ущербных. Вот ее позаимствовала в начале Россия, а потом и мы. Причем переняли эту систему полностью, не разобравшись в ее нюансах и окончательных итогах.
— Судя по вашим высказываниям, литература в ХХI веке может быть окончательно загублена…
— Нет, почему же, литература будет жить, более того она возьмет новый виток развития. Просто она сейчас переживает это тяжкое время.
— То есть, ренессанс в литературе обязательно будет?
— Конечно, будет, возрождение неизбежно. Литература — это основной пласт культуры. Нет литературы — нет культуры.
— А каковым вам видится развитие казахской литературы?
— Казахская письменная литература нашла свое бурное развитие в ХХ веке. Это огромное достояние целого народа. На это власть должна обратить особое внимание. Пока государство не будет поддерживать литературу, как это делалось в бытность Советского Союза, самостийно она развиваться не сможет. Об этом мы говорим на всех уровнях, и государство начинает понимать, что без культуры, литературы нация не может состояться полноценно.
— Не слишком ли поздно?
— Нет, не поздно. Пока еще ветераны есть (смеется — Авт.), на смену идет не менее талантливая молодежь. Так, что у нашей культуры, литературы большое будущее.
— Спасибо за беседу!
Каршыга КУШЕКОВ
