Если театр начинается с вешалки, то наша редакция начиналась с отдела писем. Каждое утро рабочего дня почтовая экспедиция вываливала на стол отдела ворох писем и словно поленья, свернутые в трубку несколько десятков газет – всех областных Казахстана и основных центральных. Для обмена опытом.
Письма немедленно вскрывались, читались, к ним прикалывались специальные бирки: номер, автор, адрес. И все это заносилось в специальный журнал. Затем почта ложилась на стол редактора или его заместителя, которые распределяли их по отделам. С этого момента зав. отделами отвечали за письма чуть ли не головой…
Любое письмо в обязательном порядке должно было быть опубликовано или отправлено для принятия мер. В год редакция получала от 4 до 5 тысяч писем, из которых большинство находили свое место на страницах газеты. Остальные посылались для принятия мер. Для этих целей были отпечатаны специальные бланки за подписью или зав. отделом писем или самого редактора. Ответы авторам также посылались.
Связь «читатель-газета» осуществлялась еще благодаря постоянным нештатным авторам, которых насчитывалось более 250-ти. Причем не по принуждению «сверху», а чисто по призванию, люди неравнодушные к событиям повседневной жизни своих рабочих коллективов, будь то хорошее событие или плохое. На каждого рабселькора, как их тогда называли, заводились специальные анкеты, в которых давалась краткая характеристика нашему активисту. Они были во всех районах области, на каждом крупном предприятии. О нефтяниках Эмбы часто писал С.Арызгулов, с завода им. Петровского И.Пилипенко, с нефтеперерабатывающего И.Истомин, с «Уралкаспрыбвода» С.Кочнев, о геологах В.Тарасевич. Снимки о людях с управления железной дороги предоставлял Р.Фаткулин. Через «Прикаспийскую коммуну» ее очень активный автор И.Прикмета восстановил ряд фамилий умерших от ран солдат Великой Отечественной в Гурьевском эвакогоспитале.
Газете активно помогали, не только, так сказать, рядовые авторы. Нередко можно было встретить на страницах газеты материал секретаря парткома химзавода К.Курмангалиева, секретаря парткома нефтеперерабатывающего завода, затем объединения «Эмбанефть», после секретаря облсовпрофа Г.Ревкова. Начинал он писать в газету еще, будучи простым электриком, но и на высокой должности секретаря облсовпрофа не забывал о газете. И таких примеров можно привести десятки.
До закрытия газеты в 1963 году отдел писем возглавлял Павел Александрович Мирошхин, старый опытный газетчик, фронтовик. На каждой планерке он заявлял подборку писем под двумя неизменными рубриками: сегодня «Письма в редакцию», завтра «Письма из редакции».
После возрождения издания в 1965 году отдел возглавил тоже опытный журналист, непревзойденный аграрий Александр Ягофарович Аллояров. Правда, он пробыл в этом отделе немного и был переведен в сельскохозяйственный. Александр Ягофарович очень хорошо знал сельское хозяйство области, прекрасно владел казахским языком, ему были знакомы многие директора совхозов, чабаны, полеводы. Так что использовать его в отделе писем для редакции было нерационально.
Совершенно по-другому, творчески, живо стал работать отдел писем, когда заведующим был назначен Борис Ремезов, бывший зам. директора по учебно-воспитательной работе одного из ПТУ города. Кстати, из трудовых резервов в редакцию пришли Василий Петрович Кириличев, Тамара Федоровна Максимихина, которые впоследствии стали заместителями редактора. И вот Борис Ремезов.
Молодой, энергичный парень, пройдя, как и все новички, школу Зои Николаевны Свидиной, взялся за дело совершенно по-новому. Всю рутинную работу – регистрацию, ответы авторам, заполнение анкет, одним словом всю бумажную работу он передал учетчику писем, бывшему корректору, участнице Великой Отечественной войны Татьяне Ивановне Лифановой. Ему же дали литературного сотрудника, к сожалению, не помню уже кого, с которым он стал выдавать еженедельно по пятницам страницу писем. Появились такие рубрики, как «Письмо позвало в дорогу», «По следам письма», «Письмо опубликовано. Что сделано». Редактор Иван Петрович Свербихин, а главное, его тогдашний заместитель Игорь Николаевич Свидин, курирующий отдел, требовали от всех нас действенности на критические выступления, ответов на письма, отосланные для принятия мер.
Каждую пятницу наши читатели знакомились с тем, кто и на какую тему написал письмо в редакцию и через определенное время ждал, что же последовало после его публикации. Как правило, недостатки устранялись. Бывали случаи, когда виновные в волоките, равнодушии к нуждам людей ответственные работники получали выговоры, отвечали за свою халатность на партийной комиссии, бюро горкома или райкома. Были случаи и снятия с занимаемых должностей, а то и привлекались к уголовной ответственности.
Отвечали газете о принятии мер все, потому что критические письма, жалобы, заметки, фельетоны всегда были адресными. «Герои» не прятались за инициалы, а приводились полное имя, фамилия, должность. Как мы журналисты говорили: «Страна должна знать своих «героев»! И они, эти «герои», зная, что публикация в газете об их неблаговидных делах, а то и преступлениях может выйти для них боком, старались работать лучше, устранять недостатки.
В начале семидесятых на четвертой полосе газеты под патронажем отдела писем, а значит и зам. редактора И.Н.Свидина каждую субботу выходила подборка критических писем читателей под общим заголовком «На крючок!», которую под псведонимом Егор Багров подписывал ответственный секретарь Н.А.Багрянцев. Тематика самая разнообразная, но большинство на бытовые темы. На «крючок» попадали мошенники-продавцы, бюрократы горсовета и его подразделений, заносчивые чинуши, мелкие браконьерчики (матерые, как правило, фигурировали в фельетонах в материалах совместных рейдов с «Уралкаспрыбводом», милицией и нередко получали по четыре года отсидки в местах не столь отдаленных). Увы, недолго Боря Ремезов проработал зав. отделом и в редакции вообще. В 1974 году в июле он поехал освещать празднование дня мелиораторов в селе Кулагино Индерского района и там трагически погиб…
Пришлось «порулить» несколько лет отделом писем и автору этих строк. Колготное это дело, надо признать. Только ответы на письма, беседа с посетителями занимали почти все рабочее время. Были такие товарищи, которые начинали свой день с посещения редакции и изложения недостатков, замеченных в службе быта, торговле, например. Избавиться от них не было никакой возможности: пенсионер еще в соку мог накатать жалобу за невнимание к ветерану труда не только чиновников, а и в редакции и не куда-нибудь, а в горком или обком. Сидишь и покорно слушаешь такую ахинею, что уши вянут. Не ошибусь, если выскажу предположение, что с подобным приходится сталкиваться и в нынешней общественной приемной редакции.
Например, в отдел писем буквально проторил дорожку эдакий местный Кулибин, изобретатель сбора навоза от пасущегося в степи скота, лошадей, например. По мнению «изобретателя» можно с помощью системы рычагов, брезентового мешка собирать ценное органическое удобрение, которое, по его мнению, просто-напросто пропадает зря. Весь его изобретенный рычажно-мешочный агрегат должен навешиваться на бедное пасущееся животное и по мере накопления «удобрением» мешка автоматически вываливаться. Никакие доводы, что его «изобретение» из области даже не фантастики не доходили до человека. А был он, этот «изобретатель» …дипломированным инженером из одного очень солидного управления.
Однажды в отделе писем появился еще один «изобретатель». На этот раз уникальной форсунки котельных, для которой не нужно никакого горючего кроме… воды. Известно со школьной скамьи, что вода состоит из водорода и кислорода. Так вот этот доморощенный Ньютон решил, что их можно запросто расщепить и топить водой котельные. Приходил он в отдел писем почти ежедневно, занимал уйму времени. Как-то на планерке мне нечего было заявить – все рабочее время накануне занял «изобретатель». Редактор проявил недовольство и об изобретателе слушать не захотел. Тогда при следующем визите я отослал посетителя с его форсункой к шефу, сказав, что он у нас имеет техническое образование и по специальности инженер-механик.
Буквально половину рабочего дня занял у шефа «Кулибин». После его ухода шеф влетел в отдел писем буквально взбешенный. Таким его, всегда спокойного уравновешенного, доброжелательного человека, каким был И.П.Свербихин, никогда никто не видел. «Получив на орехи», уже после, когда злость улеглась, от души посмеялись.
В правилах советской печати царил неуклонный постулат: газета должна заполняться на 60 процентов материалами из почты, а 40 – профессиональными. И не имеет значения, есть ли так называемый авторский материал, нет ли, он должен быть. На этой основе процветал Орг и НАП, что в переводе «организовал и написал». И все мы шли в «народ» за авторским материалом, особенно за откликами на «судьбоносные» для страны постановлениями партии и правительства: об организованном проведении весенне-посевной компании, например, или выдворении из страны писателя А.Солженицина.
Значительное оживление работы отдела писем началось с приходом П.Изюмникова – человека, хорошо чувствующего юмор, слово и И.Синявского, который каждого бюрократа пугал уголовной ответственностью.
По инициативе И.Н.Свидина на четвертой странице появилась юмористическо-сатирическая подборка УХА (Улыбка, смеХ, сАтира). В этой подборке публиковались материалы на самые разнообразные темы с самой благородной гражданской злостью. Как говорится, к позорному столбу ставились бракоделы, мошенники, продавцы-хапуги, грязнули-коммунальщики, очковтиратели, браконьеры. Одним словом, все, кто омрачал нашу жизнь в то время.
В свое время отделом писем заведовали В.Корсунский, И.Ковенко. Запомнилась корреспонденция В.Корсунского «Раны ветерана», написанная по сигналу наших читателей. Несколько пьяных оболтусов ни за что избили ветерана Великой Отечественной войны. Материал получил большой резонанс, редакция получила множество разгневанных писем. Естественно, обидчики ветерана получили по заслугам. Больно, что такие факты имеют место и сегодня.
Своеобразным заведующим был Иван Николаевич Ковенко. Зачастую на работу он приходил в резиновых сапогах, хотя во дворе было сухо и жарко. Одевал он их потому, что знал, что придется в течение дня лазать в подвалы многоэтажных домов города, которые, как правило, были залиты водой. При подготовке материалов на коммунальные темы, Иван Николаевич чуть ли не носом тыкал коммунальщиков: в каком доме и где течет канализация или водопровод. Причем обходил он «объекты» всегда пешком, говорил, что в это время можно очень много увидеть, что подскажет тему для выступления в газете.
Последним при моей работе в редакции зав. отделом писем был Игорь Николаевич Грушенков. Он как-то не оставил в памяти ничего запоминающегося, по-видимому потому, что проработал в этой должности совсем немного…
Сейчас отдел писем заменила общественная приемная, у которой те же обязанности работы с людьми.
Владимир АРЗАМАСЦЕВ,
г.Энгельс
