КАБЫ ЗНАТЬ…
Убыстряющийся темп жизни всколыхнул, кажется, все слои общества, и теперь всяк — и профессиональные журналисты, и просто те, кто имеет или имел родственников-фронтовиков (а в СССР к Великой Отечественной войне отношение имеет каждая практически семья) — спешит изложить на страницах газет, на телевидении, в Интернете историю участия родных и на фронтах, и в тылу. Похвальное, несомненно, стремление, но нынешняя архивно-исследовательская эпопея несет в себе некий, мне кажется, нездоровый дух соперничества, состязательности: «чем мой дед (отец, мать) хуже?». Если прежде редакторы буквально вытягивали из сотрудников материалы о ветеранах войны, то теперь образовался завал именно таких рассказов. Можно успокоить себя тем, что и после 9 мая летопись ВОВ продолжится. В этой связи и автор этих строк задался вопросом: «А где же я?» Имея несколько малоформатных публикаций об участниках, вдруг на чем-то как бы споткнулся: «Стоп. Почему, повествуя о других воинах, живых и мертвых, ни разу не вывел на страницы печати рассказ о своем отце — ветеране, инвалиде 1 группы? Вот уж поистине, что имеем, не храним…» Затем с досадой обнаружил, что, собственно, никакой информацией о его ратных делах не владею. Когда Тлеумухан-папа был жив, ни он сам, ни другие аульные фронтовики не рассказывали о довоенной поре жизни, о самой войне; нет в семейном альбоме хоть одной фотографии той суровой поры. И уж вовсе странно то, что нет и карточек в кругу семьи. Лишь портретные вещи откуда-либо с курортов, санаториев. Весьма сожалительно, но ничего не поделать…
И ИЖЕ С НИМ…
В небольшом рабочем поселке нефтяников Байшонасе на моей памяти проживало с десяток фронтовиков. На редких встречах с ними в ходе праздников и тризн, даже, будучи работником областной газеты, и у них не узнал ровно ничего об их воинской сути. Трое преподавателей Шамиль Едигенов, Аккуан Ермеккалиев и Изгали Тлегенов (могу в фамилии ошибаться) — и на школьных занятиях, и в дни майских и ноябрьских торжеств остались в памяти просто как потерявшие в ходе сражений руку, ногу, либо получившие все же какое-то увечье.
Чем это объяснить? Их скромностью? Просто нежеланием выделяться на основном фоне нератного общества? Нашей, детей, черствостью, равнодушием, разгильдяйством? Ведь в поселковом клубе в дни празднования Дня Победы рассказывали старики (нет, вовсе не старики, в 50-60-е годы они были вполне моложавыми джигитами) о чем-то, связанном с войной. Как же все пронеслось мимо наших ушей!
Еще одна странность, теперь припоминаю. Будучи гостеприимным — редкий месяц отец не зазывал домой 4-6 семейных пар с чаепитием, картами, бешбармаком — и в то же время практически ни разу не были у нас дома другие ветераны Великой Отечественной, назову всех поименно: директор промысла Куаныш Кудабаев; тот же Аккуан Ермеккалиев, Шамиль Едигенов; Изгали Тлегенов; экономист Тлеуберген Турегалиев; начальник отдела материально-технического снабжения Аманкул Казмуханов; недюжинной силы однорукий гигант Сагитжан Маселемов; торговый работник Джаекешев (имя не помню); председатель поселкового совета Жанбырбай Орынбасаров; ни тем паче побывавший в немецком плену Жолдас Наурызбеков. И это при том, что никаких личных неприязненных отношений ни с кем у Тлеумухана Шамекеновича Ермуханова, 1924 года рождения, раненного в запястье левой руки, начальника отдела жилищно-коммунального хозяйства, отца десятерых детей — не было. Эти тайны ушли вместе с ними, с бедными нашими стариками, и нам остается только корить себя за леность души и нелюбопытство разума.
ИДЕЙ ВОПЛОТИТЕЛЬ В ДЕЛО
Перед уходом на пенсию в 1984 году у папы обострились болезни. Язву желудка дополнила экзема. Военный госпиталь в Алматы, три-четыре поездки в поселок Ералиево в грязелечебницу. В период с 1981 по 1984 год в общем-то немногословный человек в себе перенес смерть сразу четырех родных: родного сына Султанбека (утонул в Клязьме-реке); племянника Кайроша в 43 года и его супруги Забиры; родной старшей сестры Маржан. Случился удар — инсульт, парализовало доселе здоровую правую руку.
Вот в таком горестном состоянии старшина роты пехотного полка Тлеумухан Ермуханов дотянул до декабря 1992 года. И ушел в мир иной. 68 лет — много это или мало? Все относительно. Такова судьба.
Все мы — живые дети — с гордостью можем сказать: «Отец был Человеком с большой буквы». Мать наша Ажар рано перешла на ведение домашнего хозяйства. Отец с только ему присущей энергией и деловой хваткой превратил дом и приусадебный участок в мини-оазис. Вырос на солончаках прекрасный сад: тополя, клены, карагачи. Плодоносили абрикосовые деревья и давали апорт (!) яблони. Помогали ему советом и делом узбек Хаддам Саидов и болгарин Николай Наглов. Во дворе построил типа времянки: летом здесь чаевничали, зимой тут была кладовка. Птичник, не без этого — куры, гуси, утки. Одно время развелись во дворе в вольере кролики. Вместе с Маржан апа (сестрой) на летовье выводили верблюдов. В степи выпасался косяк лошадей. Коров держали на домашнем постое для молока и продуктов из него. Овечек и коз летом также направляли на джайлау. Причем зарплата у начальника ЖКО была 200 с лишним рублей. А, да! В 1960 году приобрел «Виллис» — вездеход «ГАЗ-67».
Ценили в нефтепромысловом управлении. Посылали пробивного Тлеумухана в город Шевченко: оттуда доставили 150 новеньких баллонов под сжиженный газ — в Байшонасе началась газификация домов. Проводили водяное отопление — отец где-то договорился о поставке двух так называемых ланкаширских котлов, чугунных батарей. По мелочам для бурно росшего поселка завозили грузы из Гурьева. Знаком был со многими деятелями областного и районного масштаба, в то же время знал свой уровень. С нами, детьми, был немногословен, прямых директив не давал, словно говоря: «К чему слова, просто берите пример». Так и воспитал десятерых детей, без всякого блата получивших высшее образование. Несмотря на сложный график работы, находил «окно» съездить в далекую Кызылкогу к родственникам по глухой степи. Брал как старшего сына меня с собой: приобщайся, мол, к родичам, узнавай жизнь не в комфортной поездке, а в стареньком «газике». Поездки эти давали хороший материал для духовного роста.
«Бала әкесінен қашанда бір ширек кем туады», — говорят казахи. Будь ты семи пядей во лбу, отца не перегонишь — буквально. Спорное высказывание, в общем. В нашем конкретном случае — верное. Вспоминаю его, пытаюсь, как бы вровень с ним стать — куда там!
Около четверти века нет отца рядом с нами. Рад за других ветеранов, доживших до 70-летия Победы, желаю им всяческих благ. Вместе делали одно великое дело, врозь разошлись их дороги, а память о них — вечна.
Каирбек ЕРМУХАНОВ
