(Записки непостороннего)
«Необходимо более полно раскрыть потенциал эффективности государственной службы в регионах через повышение их экономической самостоятельности и активности».
Нурсултан Назарбаев,
Президент Республики Казахстан
Кто сегодня только ни критикует госслужбу! Список можно составить огромный, в который войдут и рядовые жители нашей страны, и общественники, и представители бизнеса, и политические партии, и парламентарии, и даже сами госслужащие. Да и поводы для критики слуги государевы всегда сами любезно предоставляют. Кто-то сделал селфи с бутылкой водки в фешенебельном ресторане, а кто-то попался при получении взятки.
Честно говоря, подобными новостями казахстанцев не удивишь. Но мне, как человеку не понаслышке знакомому со спецификой работы на госслужбе, хотелось бы поделиться мыслями по поводу того, почему уровень доверия населения к государевым мужам, несмотря на все реформы, проводимые в этом сегменте, достаточно низкий.
Фактор торможения
Для начала отмечу, что Глава государства Нурсултан Назарбаев в Послании народу Казахстана «Новые возможности развития в условиях Четвертой промышленной революции» ставит задачу эффективного государственного управления, а также необходимость борьбы с коррупцией и обеспечения верховенства закона. В программном документе констатируется, «только за 3 последних года осуждено за коррупцию более 2,5 тысячи лиц, включая топ-чиновников и руководителей госкомпаний». И если вдуматься, то за этими сухими цифрами вырисовывается поистине нелицеприятная картина человеческих трагедий и судеб. Почему так?
Проведение государственной политики – главный приоритет в деятельности государственных служащих. Огромная бюрократическая машина, подпитываемая идеями, программами, концепциями, стратегиями, разрабатываемыми, условно говоря, в центре, должна реализовывать их на местах. Проводится большая работа, в том числе готовятся конкретизированные планы, подбивается бюджет, назначаются исполнители, причем каждый из этих этапов требует много времени, которое уходит на необходимые по утвержденным регламентам и законодательству процедуры и согласования. И вот, казалось бы, когда должна пойти настоящая работа, дело неожиданно начинает стопориться: появляются неучтенные мнения, выясняется, что в основу программы были взяты не те цифры, да и вообще, все это было сырое. За примером, ходить далеко не надо, они, эти примеры, на виду. Возьмем программу страховой медицины, реализация которой на сегодняшний день отложена. И закавыка не в том, что программа не востребована, а в том, что весь чиновничий аппарат в течение двух лет работал вхолостую. Кто подсчитает, сколько человеческих усилий, да и бюджетных денег, в том числе на оплату труда чиновников, привлекаемых экспертов, PR в средствах массовой информации и пр., было потрачено? И, самое интересное, в ближайшее время к этому вопросу мы вернемся, а значит, круг еще не замкнулся.
Еще один пример – факторно-балльная система оплаты труда самих государственных служащих, предполагающая, что каждый будет получать ровно столько, сколько заслужил. Работаешь хорошо – зарабатываешь бонусы. Здравая идея, с которой даже не поспоришь, зародилась в чиновничьих кабинетах в начале 2000 годов. Сколько было воодушевления! Помню, как в бытность моей работы в областном акимате проводились по этому поводу всевозможные семинары, совещания, лекции(!), где разъяснялось, как это будет работать. Но, увы и ах, дальше бесполезных разговоров дело не продвинулось. Правда, в этой долгоиграющей истории вроде бы наметился просвет. Как рассказала СМИ заместитель председателя Агентства РК по делам госслужбы и противодействию коррупции Айгуль Шаимова, «агентство планирует внедрить в 2018 году факторно-балльную шкалу оплаты труда госслужащего, которая, в отличие от существующей тарифной сетки, учтет масштаб, ответственность и сложность выполняемой им работы». Как хочется, чтобы эти планы претворились в жизнь, ведь может тогда эффективность работы государственного аппарата возрастет.
Время начальников вышло
Каким бы высоким ни был градус неприятия госслужбы населением, надо признать, что без государственного аппарата не может функционировать ни одно цивилизованное государство. Каждый госслужащий, независимо от его ранга, является тем самым винтиком, который поддерживает нормальную жизнедеятельность государства. Речь не идет о коррупционерах, и тех, кто приходит на госслужбу,чтобы почувствовать себя наполеоном, потому что в большинстве своем на госслужбе работают все-таки обычные трудяги, делающие изо дня в день не всегда благодарную работу. Здесь, конечно, мне могут возразить: откройте глаза, смотрите сколько опровергающих ваши слова роликов странствует в Интернете! Да, факты такие есть, но это как раз-таки исключения из правил. Современный госслужащий, смею надеяться, более «приземленный» в хорошем значении этого слова, и чиновников, нарочито демонстрирующих байские замашки, все же не так много. И причина этого не в том, что они вдруг взяли, да и облагородились, а в том, что требований к ним, предъявляемым со стороны общества, стало больше. Как ни крути, современные технологии не позволяют слугам народа держаться в тени. И, конечно, чиновники не стали лучше от того, что «начальников» и «бастыков» поменяли на «руководителей», а от того, что они вынуждены доказывать свою профпригодность.
«Потамушта — потамушта»
Проблемы неэффективности госаппарата, на мой взгляд, кроются глубже, в том, что нередко госслужащие становятся заложниками тех реформ, суть которых они сами до конца не понимают или, как специалисты, они по ряду причин против них, но… приказы не обсуждаются. При кажущейся простоте этой формулировки этот фактор является решающим и делает свое черное дело.
Как можно убедить учителей, что, например, инициативы Министерства образования и науки по преподаванию химии и биологии на английском языке повысят качество знаний учеников, зная, что хороших учителей-предметников, действительно знающих предмет и владеющих методикой его преподавания, не хватает? Как? Тут или приходится говорить знаменитое «Потамушта-потамушта», или включать административный ресурс, а потом «рисовать» показатели. Такое происходит сплошь и рядом, и не только в сфере образования, но и в других отраслях. Сегодня, работая в СМИ, я нередко сталкиваюсь с тем, что экспертное мнение по тому или иному вопросу ничего не весит, пустое. И если чиновник не может убедить человека, стопроцентно заинтересованного его выслушать, то представить, как будет идти разговор с оппонирующей стороной, вообразить сложно.
Наряду с этим, громкие судебные процессы в отношении госслужащих, разгорающиеся то тут, то там, заставляют администраторов программ перестраховываться, держат в постоянном напряжении. Точно также, как огромное количество отчетов с контрольной датой, всевозможные проверки, рейтинги. Тут, как говорится, не до инициатив и новаций.
Ты мне веришь или нет?
Да, завоевать доверие народа – задача непростая. Уполномоченные органы по делам государственной службы в последнее время в числе главных ньюсмейкеров. Тут и заявления по тайм-менеджменту, чтобы гослужащие не распивали чаи в кабинетах, и в то же время, результаты проверок, дабы слуги народа не перерабатывали, тут и соответствие нормам Этического кодекса, и упомянутая выше факторно-балльная система. Из совсем нового, председатель Агентства по делам государственной службы и противодействию коррупции Алик Шпекбаев заявил, что возглавляемое им ведомство намерено провести «масштабную трансформацию мышления госслужащих, которые должны стать ключевыми агентами перемен».
Это перспективы. Замечательно, что они не означают, что мы будем иметь в активе государственный аппарат, который, как ни парадоксально, умеет рассуждать о преимуществах цифровизации, пользуясь смартфонами только вне работы, встречается только с друзьями, прошедшими спецпроверку, и только при плотно закрытых дверях, а личной машиной пользуется только по субботам и воскресеньям, в будние дни добираясь на работу на велосипеде. Из принципа – как бы чего не вышло!
А если совсем серьезно, то хотелось бы, чтобы казахстанская госслужба строилась не на запретах, а на доверии и чувстве ответственности чиновника за свои действия, как на работе, так и вне ее. Он имеет право на страницу в соцсетях, имеет право общаться с друзьями, но он, в первую очередь, должен и сам понимать, что не может своим поведением дискредитировать госслужбу. Также чиновник должен быть готов ответить на вопросы о том, как заработал на отдых в тропиках или люксовую машину. И если он выбрал для себя путь на госслужбу, то должен с самого начала настроиться на то, что никогда, не преступая закон, не станет миллионером. Может быть, это звучит слишком высокопарно, но это реалии. Любые ограничения должны быть на уровне саморегулирования, а не внешнего вмешательства. Это, уверена, вполне достижимый показатель, если в отношении госслужащего будет действовать презумпция виновности.
Замзагуль НУРГАЛИЕВА
Фото; alau.kz
